"Стюарт Арчер Коэн. Семнадцать каменных ангелов " - читать интересную книгу автора

которую внезапно вытащили на поверхность. Фортунато вынул свой браунинг. Он
чувствовал, что Онда наблюдает за ним.
Говорят, что самое трудное - это убить человека в первый раз.
- Послушай, hombre, - успокаивал его Шеф за барбекю на следующей
неделе. - Что поделаешь, от неприятных вещей никуда не денешься, и у кого-то
должно хватить на это пороху. Так было на войне, так оно есть и сейчас. С
этим Уотербери определенно что-то нечисто, он был в чем-то замешан. -
Заметив, что Фортунато не успокоился, он добавил: - Кроме того, по правде
говоря, его убили эти два дебила. Ты всего лишь прикончил его из
сострадания. Зачем было оставлять его мучиться еще несколько часов?

Доктор Фаулер дочитала до конца первые показания и быстро просмотрела
фотокопии разных квитанций и справок. При виде первых снимков места
преступления она окаменела.
Даже в черно-белом варианте они производили поразительное впечатление.
Первым был снимок салона с полуотвалившейся дверью. Передняя часть
автомобиля почернела от огня, капот вздыбился в небо. Ветровое стекло
рассыпалось от жара. В зияющей черной дыре распахнутой двери торчал ботинок
и нога в светлой штанине.
Следующее фото было сделано через открытое окно. Уотербери лежал на
сиденье с полуоткрытым ртом, на коже застыли темные ручейки запекшейся
крови. Следующее фото было снято крупным планом.
У Афины сжалось сердце, она отвернулась и закрыла глаза.
Фортунато безмолвно уставился на фото, вспоминая, как все это выглядело
в ночь операции: пороховой дым в автомобиле, последние конвульсии Уотербери,
сползавшего на сиденье. За ним Доминго: "Ты успокоил эту сволочь, коми". Да,
он успокоил его. Все было спокойно. И потом на следующий день, в клинике,
когда врач сказал Марселе, отчего она так теряет в весе, все становилось
спокойнее и спокойнее. Она сдалась и растворилась, исчезла, оставив только
тихий пустой дом, который встречал его каждый вечер. Возможно, как и дом
Роберта Уотербери.

В дверь постучал клерк и, просунув голову в комнату, сказал:
- Комиссар, простите, что помешал. Там что-то происходит на улице.
Фортунато встал и быстро направился к выходу, гринго пошла за ним.
На дороге, около полицейского автомобиля без номера, лежал
окровавленный и жалобно скулящий пес, а водитель машины, инспектор Доминго
Фаусто, отбивался от яростных наскоков восьмилетнего мальчишки. Фортунато
узнал собаку и мальчика, они были из дома через улицу. У него всегда лежало
в кармане несколько конфет, чтобы дать ему, когда проходил мимо.
- Chico![24] - Он сзади обхватил плечи мальчика и оттащил его от
Доминго. Лицо мальчика пылало и блестело от слез.
- Я не виноват, комисо, - начал оправдываться Доминго, - собака
выскочила между автомобилей. - Он повернулся к мальчику. - Ты почему не
держал собаку, недоносок?
Гнев ребенка сменился плачем, он склонился над собакой и гладил ее по
голове.
- Тигр! - всхлипывал он. - Тигр!
Передние лапы собаки беспомощно заскребли землю перед раздавленным
телом, и Фортунато вмиг понял, что надежды нет. Он оглянулся на Доминго,