"Хол Клемент. В глубинах океана" - читать интересную книгу автора

взбаламучивания мелких частиц - того медлительного всплеска, который вы
наблюдаете, когда что-либо погружается в ил. Вместо этого нос судна
погрузился в эту ровную поверхность почти полностью, и округ него возникла
круговая волна, распространившаяся во все стороны от точки падения. Затем
обломок мягко поднялся, открывшись взгляду почти наполовину, и погрузился
снова; и все словно в замедленной съемке. Три или четыре раза он так
поднимался и опускался, пока окончательно не успокоился, и каждый раз вокруг
него возникали концентрические волны, распространявшиеся ярдов на десять.
К тому времени, когда обломок наконец утвердился на дне, остановилась и
моя капсула. Я почувствовал, как она ударилась обо что-то твердое - я мог бы
поспорить, что о скалу, и выиграл бы. Затем капсула покатилась - очень,
очень медленно - по направлению к свету. Я не мог четко видеть поверхность,
на которой находился, но было ясно, что это твердый склон, по которому в
течение двух-трех минут я прикачусь к обломку, если срочно не предприму
какие-либо меры. К счастью, кое-что я в силах был сделать.
Капсула была снабжена опорами - мы называли их ногами,- шестифутовыми
телескопическими стержнями из металла, которые выбрасывались при помощи
пружин и втягивались обратно соленоидами. Я выбросил четыре ноги в
направлениях, которые считал подходящими для данной ситуации. Качение
прекратилось, и впервые у меня появилась неподвижная наблюдательная
платформа. Естественно, я сосредоточился на области, доступной для
обозрения.
Теперь я находился ниже уровня таинственных светильников. Казалось, они
были подвешены к линиям передач на расстоянии ярдов двадцати друг от друга,
с такими же промежутками между линиями. С моей стороны это было только
предположение, потому что никаких подпорок или поддержек я не разглядел. Эта
догадка возникла из-за регулярности расположения ламп. Хотя то
обстоятельство, что обломок упал как раз на линию между двумя лампами и не
потревожил их, скорее свидетельствовал против моей гипотезы. Я не слишком
удивился тому, что на освещенной поверхности ничего не росло и не
перемещалось, хотя, конечно, для меня не явилось бы неожиданностью, если бы
я, напротив, заметил вокруг какие-либо следы или норы.
По меньшей мере, я не удивился бы им, если бы не видел приземления
обломка "Пагноуз". Это зрелище совершенно ясно показало, что поверхность,
которую я видел перед собой, морским дном не является. Она была скорее
похожа на резиновую пленку, натянутую наподобие палаточной крыши над всем,
что находилось футов на десять ниже меня по склону. Обломок прогнул ее, но
не проткнул, а крыша оказалась достаточно прочной для того, чтобы удерживать
сравнительно небольшой вес металла и пластика.
Из этого можно извлечь пользу, подумал я. Я не имел ни малейшего
понятия, зачем нужно было тому, кто находится под этой удивительной крышей,
освещать наружное пространство, но если только ткань не была совершенно
непрозрачной, они не могли не заметить тень от обломка и образовавшийся
прогиб. Значит, люди выйдут, чтобы выяснить причину, и я смогу их видеть, не
зажигая света и не выдавая своего местоположения. Мне нужно было только
увидеть человеческие существа, нелегально находящиеся на дне Тихого океана,
и приблизительно оценить энергетические растраты, которые я уже начал
подсчитывать в уме. Большего для моего доклада не требовалось; а уж после
него сюда будет направлена крупная контрольная экспедиция которая и довершит
все остальное. Никто не ждет от меня, что я арестую группу людей, достаточно