"Мэри Хиггинс Кларк. С тех пор, как уснула моя красавица" - читать интересную книгу автора

него с каждым днем. Его бабушка обладала шестым чувством. "Я чувствую, -
говаривала она, - Что-то произойдет." Майлс отчетливо помнил, как бабушка
получила фотографию его кузины из Ирландии. Ему тогда ему было десять лет.
Бабушка, взглянув на снимок, заплакала: "В ее глазах - смерть." Два часа
спустя зазвонил телефон: сообщили, что кузина погибла в результате
несчастного случая.
17 лет назад Майлс никак не прореагировал на угрозы Никки Сепетти.
У мафии существовал свой собственный моральный кодекс. Они никогда не
трогали жен и детей своих врагов. А Рената погибла. В три часа дня,
проходя через Центральный Парк, чтобы забрать Нив из частной школы, она была
убита. В тот холодный ветреный ноябрьский день в парке никого не было.
Ни одного свидетеля, который мог бы рассказать, кому удалось заставить
Ренату свернуть в тропинки, и как она оказалась в пустынном месте позади
здания музея.
Майлс сидел в своем кабинете, когда в половине пятого раздался
телефонный звонок. Это был директор частной школы, который сообщил, что
миссис Керни не пришла забрать Нив. Они звонили домой, но там никого не
оказалось. "Что-то случилось?" Положив трубку, Майлс почувствовал, как
тошнота подступает к горлу - он уже почти наверняка знал, что произошло
что-то страшное. Через 10 минут полиция принялась обыскивать Центральный
парк. Его машина была еще в пути, когда по рации передали, что тело надено.
В парке оцепление полиции сдерживало любопытных. Пресса, как обычно,
подоспела одной из первых. Майлс только помнил вспышки света, которые
ослепили его, когда он шагнул к тому месту, где лежала Рената. Херб Шварц,
заместитель комиссара, присутствовавший там, умолял: "Прошу тебя, Майлс, не
смотри, ". Но Майлс оттолкнул руку Херба, опустился на колени на замерзшую
землю и откинул одеяло, которым она была прикрыта. Казалось, что Рената
спит. Ее прекрасное лицо застыло, лишенное выражения ужаса, которое так
часто приходилось видеть ему на лицах жертв. Глаза закрыты. Она сама закрыла
их в последний момент или их закрыл Херб? В первое мгновение Майлсу
почудилось, что на ней надет красный шарф. Нет. Хоть он и видел немало
убитых, но на этот раз профессионализм подвел его. Его мозг просто
отказывался понять, что произошло, а глаза отказывались видеть ее
перерезанное горло. Воротник белой спортивной куртки весь покраснел от
крови. Капюшон был откинут назад, и лицо покоилось на подушке густых
угольно-черных волос. Ее спортивный костюм тоже пропитался кровью; и в белой
куртке на белом снегу Рената, даже в смерти, выглядела, как на обложке
модного журнала.
Майлс едва совладал с первым порывом обнять ее, прижать к себе,
вдохнуть в нее жизнь, но - уж он-то знал - к ней запрещено было даже
прикоснуться. Он лишь легонько поцеловал ее в щеку, глаза и губы. Его рука
скользнула по горлу Ренаты, но он тут же отдернул ее, всю в крови. "В крови
мы встретились, и в крови расстаемся," - мелькнуло у него в голове.

Майлс пришел в полицию, когда ему исполнился двадцать один год. Не
успев войти в курс дела, он сразу после бомбардировки в Пирл Харбор, был
призван в армию. Спустя три года в составе Пятой армии Марка Кларка он
воевал за Италию. Они брали город за городом. В Понтиси Майлс зашел в
совершенно заброшенную церковь. Через несколько мгновений послышался взрыв,
и кровь хлынула у него из головы. Он резко развернулся и увидел немецкого