"Артур Кларк. Свидание с Рамой" - читать интересную книгу автора

философии. Первый: "Ты ничего не забыл?" И второй: "Остерегайся
храбрецов!" То обстоятельство, что его считают самым отчаянным
храбрецом на всем космическом флоте, было единственным, что выводило
его из себя.
Ну, а если вопрос о Мерсере решен, тогда автоматически решен и
вопрос о его неразлучном спутнике, лейтенанте Джо Колверте. Что же
между ними общего - понять никто не мог: тщедушный, вечно озабоченный
чем-то штурман был на десять лет моложе своего хладнокровного,
невозмутимого друга, который к тому же отнюдь не разделял его пылкого
увлечения искусством примитивного кино.
Но давно замечено, что крайности сходятся, - Мерсер и Колверт стали
друзьями, и дружба их оказалась прочной. Впрочем, это еще менее
удивительно, чем то, что на Земле они любили одну женщину, подарившую
каждому из них по ребенку. Нортону не раз приходило в голову, что с
ней при случае следовало бы познакомиться, - вероятно, она весьма
незаурядная особа. Треугольник существовал уже минимум пять лет и все
еще казался равносторонним...
Однако двое еще не составляют полноценной исследовательской группы;
давно установлено, что оптимальный состав - трое, в случае чьей-то
гибели там, где одиночка будет обречен, двое все-таки могут выжить. По
зрелом размышлении Нортон остановился на кандидатуре сержанта
технической службы Уильяма Майрона. Блестящий механик, способный
привести в действие любую машину. - или, на худой конец,
сконструировать новую, - Майрон был идеальным партнером на случай,
если придется разбираться в инопланетной аппаратуре. Раньше он занимал
должность адъюнкт-профессора в Астротехническом институте, взял
годовой отпуск. Отпуск явно затянулся, однако сержант наотрез
отказался от офицерского чина под тем предлогом, что не хочет мешать
продвижению более достойных. Никто не принял этого объяснения всерьез,
но все сошлись на том, что самолюбия у Уилла нет и в помине. Он,
может, и станет еще старшим сержантом, но звания профессора не получит
никогда. Майрон, как и многие представители сержантской гильдии до
него, нашел для себя компромисс между властью и ответственностью.
Едва они миновали последний шлюз и выплыли в невесомость возле оси
Рамы, лейтенанта Колверта, как это нередко с ним бывало, засосало в
омут киновоспоминаний. Возможно, стоило бы излечиться от этой
неотвязной привычки, но, по правде говоря, Колверт не видел в ней
вреда. Напротив, она помогает скрасить любое нудное занятие и - кто
знает? - может, в один прекрасный день спасет ему жизнь. Допустим, он
вспомнит, как поступали в сходных обстоятельствах Фербэнкс, Коннери
или Хироши...
На сей раз он казался себе участником одной из войн начала XX века
и шел в атаку: Мерсер был сержантом и командовал группой разведчиков
из трех человек, которая под покровом ночи проникла на территорию
противника. Не требовалось особых усилий, чтобы вообразить, что они
укрылись на дне огромной воронки, склоны которой образуют ряд
восходящих террас. Воронка была залита лучами трех вынесенных по
сторонам плазменных дуговых ламп, и в ней почти не оставалось тени. Но
за ее пределами, за кромкой дальней террасы, царили мрак и
неизвестность.