"Элизабет Чедвик. Сокровища короля " - читать интересную книгу автора

ярмарку, дважды была во Фландрии. Наблюдала, как он торгуется с закупщиками
шерсти, вела за него учет, общалась с заказчиками и покупателями. - От
волнения у нее участилось дыхание.
- Значит, ты злишься оттого, что тебя лишили власти, дитя мое?
Мириэл мотнула головой.
- Меня бесит собственное бессилие. Мне заявляют, что ради процветания
семейного дела я должна держать язык за зубами и сидеть дома, как подобает
скромной послушной дочери, а не "вилять хвостом, словно беспутная девка",
что я должна знать свое место. - От негодования она резко вскинула руку.
- Свое место, - тихо повторила мать Хиллари и улыбнулась, будто
забавлялась собственными мыслями. - Я тоже всегда думаю об этом. - Она
почесала кота за ушами, и тот заурчал громче.
- Матушка? - Мириэл недоверчиво смотрела на старую монахиню.
Настоятельница покачала головой.
- В моем понимании "свое место" - это поприще, на котором ты способен
достойно трудиться, - ответила она, встречая озадаченный взгляд девушки. -
На сегодняшний день твое место в лазарете. Будешь помогать сестрам Годифе и
Маргарет. У сестры Маргарет подагра, ей больно ходить, а сестре Годифе
понадобится помощница, когда она поедет к Уинстэну Пастуху, чтобы обработать
ему ногу.
От радости и страха, что она ослышалась, у Мириэл что-то шевельнулось в
животе.
- Вы хотите, чтобы я сопровождала сестру Годифу? - С трудом верилось,
что она может оказаться - пусть даже на короткое время - под открытым небом
за стенами монастыря, на воле. Слишком радужная перспектива.
- Разве я только что не сказала? - Мать Хиллари уже не сдерживала
улыбки, причудливо сморщившей ее щеки.
- Но... как же мое наказание за оскорбление сестры Юфимии?
Настоятельница склонила голову набок.
- Если будешь добросовестно, не вызывая нареканий с моей стороны,
исполнять свои новые обязанности, я сочту вопрос закрытым. И сестра Юфимия
тоже, как только ты извинишься перед ней. Теперь иди и пришли ко мне сестру
Годифу. А сама жди, когда она явится за тобой.
- Да, матушка. - Мириэл присела перед начальницей и, раскрасневшаяся, с
сияющими глазами, покинула комнату - вприпрыжку, будто козочка, хотя
послушницам в глазах Господа полагалось двигаться чинной плавной поступью.
Мать Хиллари покачала головой, уже не в первый раз ловя себя на
богохульной мысли о том, что Мириэл следовало бы родиться кошкой, а не
человеком.
Сестра Годифа была сиротой ив монастыре Святой Екатерины оказалась в
возрасте десяти лет. В отличие от Мириэл она быстро усвоила обычаи и нравы
обители, будто никогда и не знала другой жизни. Маленькая монашеская община
стала ее семьей, и к тридцати пяти затворницам она относилась как к родным
сестрам.
Помощница стареющей врачевательницы, сестры Маргарет, в настоящее время
она лечила старшего пастуха, страдавшего от изъязвленной раны на ноге,
которую следовало ежедневно смазывать снадобьем и перевязывать.
- Рана хорошо заживает, - поведала Мириэл сестра Годифа озабоченным
голосом, когда они выехали на мулах за стены монастыря, - к концу недели
нужда в перевязках отпадет, - В ее словах сквозило облегчение, ибо она