"Владимир Чунихин. Рихард Зорге - заметки на полях легенды " - читать интересную книгу автора

Но это же, простите, совершенно разные чувства.

Столько понаписано, столько плясок понатанцовано вокруг одного абзаца
из протоколов допроса Вукелича. А в итоге получается, что все эти па и
вензеля - всего лишь произвольный танец на заданную тему обязательной
программы. Доказать страх Рихарда Зорге перед возвращением в СССР.

Ну так доказывайте, если так считаете. Но только чем-то другим. Потому
что здесь эти слова никакого страха не доказывают.

Что касается одиночества.
А где и когда он не был одинок?
Его одиночество - это созданный им же самим его собственный образ
жизни. Его характер. Его судьба.
Вот как об этом позднее вспоминала его первая жена, Кристина Зорге,
ближе всех знавшая Рихарда. Поскольку прожила с ним бок о бок дольше других.
И, что характерно, до начала им своей работы на военную разведку.
Передано в пересказе Роберта Вайманта:

"...Кристина очень скоро обнаружила, что жить с Рихардом было непросто.
Он был замкнут в себе, со своими внутренними мыслями и переживаниями, и,
хотя она ему и нравилась, но, по ее ощущениям, он так же легко мог бы
существовать и без нее. "Никто и никогда не был в состоянии нарушить его
внутреннего одиночества; именно это давало ему полную независимость и,
вероятно, объясняло то воздействие, которое он оказывал на других
людей."..."

Что же касается отношения Зорге непосредственно к процессу над
Бухариным, об этом нам сообщил сам Ю. Георгиев.
Вот он приводит другое место из показаний Вукелича на допросе в
токийской тюрьме:

"Когда Бухарин стал жертвой репрессий в партии, Зорге говорил, что
Сталин вовсе не являлся коварным человеком. То, что Бухарин должен был быть
принесен в жертву, скорее всего, можно было считать неизбежным с точки
зрения политики".

А вот комментарий по этому поводу самого Ю. Георгиева:

"...Этот эпизод наталкивает нас на мысль о том, что мы плохо понимаем
менталитет коммунистов, работавших в Коминтерне. Как мы видим, преданность
Зорге коммунистической идее и его приверженность "по-своему" понятой
партийной дисциплине значительно перевешивали его личное отношение к
Сталину. Если Вукелич точно передал слова Зорге, то последний фактически
оправдывал сталинские репрессии 30-х годов, в частности репрессии в
отношении его кумира - Н. Бухарина..."

Надо признать, что в этом вопросе, Георгиев наиболее объективен по
сравнению с другими исследователями. По крайней мере, не объясняет факты
"необъяснимыми движениями" русской (или полурусской) души. Единственное, что