"Григорий Чухрай. Мое кино " - читать интересную книгу автора

- Чем вы недовольны? - повторил он свой вопрос.
- Собой. Своим незнанием...
Юткевич посмотрел в какой-то список.
- Вы были офицером?
- Да. Сперва солдатом, потом офицером.
- А не кажется ли вам, что то, чем вы занимались в армии, и то, чем
хотите заниматься в искусстве, - слишком разные вещи?
"Не примет", - подумал я, и, решив, что теперь терять нечего, дерзко
ответил.
- Не кажется.
- Интересно... - сказал Юткевич. - Объясните.
- Если кто-нибудь в бою не оправдывал наших надежд, - сказал я, - то не
потому, что не знал приемов боя или обращения с оружием, а потому, что в
критический момент ему не хватило чувства долга и собственного достоинства.
Я старался поддерживать эти чувства. В искусстве буду делать то же. - Я не
лукавил.
В экстремальных обстоятельствах мысль работает особенно четко. Я до сих
пор удивляюсь, как смог так точно сформулировать то, что действительно было,
но о чем раньше я не задумывался. Юткевич уставился на меня сквозь темные
очки.
- А что это у вас за значок?
Орденов я не носил (надевать ордена на экзамены было стыдно), но с этим
значком не расставался. Он приносил мне удачу.
- Значок парашютиста, - ответил я.
Юткевич заинтересовался.
- Вы были парашютистом?
- Да.
- И прыгали в тыл врага?
- Да.
Юткевич улыбнулся:
- Перед нами положительный диверсант.
Все засмеялись шутке, и мне стало немного спокойнее.
- А что вам в искусстве нравится? - поинтересовался он. - Природу вы
любите?
- Конечно. Но главное, по-моему, - человек.
- Тогда возьмите бумагу, сядьте за тот столик и напишите новеллу, в
которой будет природа и человек.
- Новеллу не смогу.
- Почему?
- Новелла - один из самых трудных жанров литературы, а я никогда не
мыслил себя писателем.
- Литературного произведения от вас не требуется. Напишите как умеете.
Я сел к столику, и тема, как бы сама, сразу пришла мне в голову. Я был
в том редком настроении, когда все ладится.
Я вспомнил апрельское утро в Венгрии. Нас, раненых, вынесли на носилках
на двор, чтобы отправить в город Веспрем, где был госпиталь. Ярко светило
солнце. Весело звенела весенняя капель, чирикали воробьи.
Раненый, когда прошел раневой шок, начинает выздоравливать и видит мир
по-новому. Все, что его окружает, кажется ему чрезвычайно ярким, все волнует
и радует. Мне нравились венгерские волы, каких я видал раньше только на