"Елена Чудинова. Лилея" - читать интересную книгу автора

этим, коли мы знаем наверное, что маленький пленник существует, задача
облегчается!
- Да чем же, молодой мой друг? - господин де Роскоф, напротив, очень
спокойный, печально усмехнулся. - Мы не можем атаковать, сие не в наших
силах. Да и наверное ли мальчик в шато де Латт? Эти змеи горазды петлять.
- Но мы не можем допустить, - с пылом продолжил де Ларошжаклен, но
господин де Роскоф остановил его нетерпеливым движеньем руки.
- Взгляните на сию молодую женщину, - заговорил он, кивнув на Елену. -
Скольким превратностям войны она подвергла себя? Как иначе мы можем вернуть
ей маленького брата? Найдет ли ответ хоть кто из всех здесь?
Ларошжаклен застонал, словно от головной боли. С тревогою в душе Нелли
оглядывала озадаченные и горестные лица шуанов. Какая новая беда стояла на
пороге? Что происходило? Это, казалось, было внятно всем, кроме трех подруг.
- Призовите синего, - распорядился де Роскоф.
Вскоре вслед за этим вновь привели санкюлота. Последний, между тем,
казалось, уже собрался с духом и выступал уверенно. Наружность его, как
только теперь приметила Елена, отнюдь не была отвратительной либо даже
заурядной. Это был молодой человек, не старше двадцати годов, с небрежно
подстриженными каштановыми волосами, что могли бы быть красивы, кабы им было
позволено расти.
- Ответ приготовлен? - спросил он. Глаза его искали взгляда господина
де Роскофа, изобличая, что оказанный прием терзает его самолюбие.
Господин де Роскоф молча протянул небольшую бумажку, на коей перед тем
нацарапал наспех едва ли боле нескольких слов.
- Я им не верю, - упрямо проговорил де Ларошжаклен. - Не верю ни в чем,
даже в этом! Можно ль договориться наверное с этими пиявками в человеческом
обличьи?!
- Не верю и я убийцам женщин и детей, - хмуро отозвался Ан Анку.
- Так вам отвратительны наши жестокости! - от обиды молодой санкюлот
забыл об осторожности. - Но разве не худшими нелюдями, не худшими злодеями
были вы сами? Кто поддержал доблестного депутата Лапуля, когда он требовал
отменить варварское право сеньора, возвращаясь с охоты, убить не больше двух
крепостных, дабы омыть их кровью усталые ноги! Только двоих, не больше,
какое великодушие! И в конце просвещенного осьмнадцатого столетия, во всем
высоком собрании ни один не захотел отказаться от чудовищного закона! Вдруг
да ноги озябнут!
- Меня там не было, - господин де Роскоф впервые взглянул на молодого
санкюлота, и, казалось, отвлекся от своих невеселых дум. - Однако ж, окажись
я в том собрании, я бы тоже не выступил за отмену сего закона.
Удивилась даже Елена, меж тем, как синий попросту онемел.
- Едва ли стоит отменять то, чего и не было никогда, - улыбнулся де
Роскоф.
- Так по Вашему сие неправда, по Вашему дворянин никогда не грел ног
своих крестьянскою кровью? - с недоверием спросил молодой человек.
Пора б уже догадаться, что неправда, усмехнулась про себя Елена.
- Правда, и правда горестная, - спокойно ответил господин де Роскоф. -
Было то во времена короля Генриха Четвертого. Некий кавалер де Лионн был
застигнут за тем, что вспорол чрево крестьянской девицы, дабы засунуть ноги
внутрь. Подозревали, что то было не единственное его злодеяние такого рода.
Я же склонен полагать, что оный де Лионн страдал особым видом безумия,