"Елена Чудинова. Лилея" - читать интересную книгу автора

еще не доводилось перемещаться: обитые сверху кожей ящики для писем и
посылок служили сиденьями пассажиров, принужденными располагаться визави.
Место для багажа было единственно под ногами. Никаких тебе окон, свет только
из щелей, впрочем, имевшихся в избытке. В полумраке она только и разглядела,
что пассажиров в рыдване четверо. Два из них сидели в дальнем углу, другие,
супротив - поближе к вознице.
Когда вошедшие разместились, сделалось ужас как тесно.
- Эй, любезный, не послышалось ли мне, что ты брал с этих людей плату
иностранной валютой? - задиристо поинтересовался толстяк, похожий на
чиновника, тот, что сидел к постилиону ближе всех.
- И верно, послышалось тебе, - хмыкнул тот снаружи, берясь за вожжи.
- Ты шутки не шути, не знаешь, чем пахнут валютные операции? - толстый
чиновник налился гневом.
- Отвяжись, дармосед, - отозвался постилион. - Сам-то, небось, ничем не
платишь.
Нелли, сперва усумнившаяся было в своем французском, еле удержала смех.
Дармосед! Надо вить придумать! Она, однако ж, не ошиблась: толстяк -
чиновник, раз едет по какому-нибудь бесплатному листу. Республиканский
чиновник, надо полагать.
- Валютные операции пахнут свинцовым кляпом в пасть доносчику, -
негромко уронил Ан Анку.
Молодой, судя по всему, человек рядом с толстяком, сделал движение,
будто тянется за пистолетом, но старший спутник что-то сказал ему на ухо.
Тот удержался. Понятно, храбрецы, вдвоем на рожон не полезете, вам бы
взводом против фермы, да чтоб мужчины были в отлучке! Но вить и господин де
Роскоф с Ан Анку вас поубивать не могут - тогда, поди, к почте приставят
большой конвой, стало быть и постилионы не смогут подвозить своих, да и не
только это, надо думать. Но никогда б она не помыслила, что могут безвредно
друг для дружки ехать в одном экипаже шуаны и синие. Чудная война! А
любопытно, еще два путника, они из каких?
Не успела Нелли подумать о том, как ей сделалось отчего-то не по себе.
Сердце заныло, как затекшая рука, ладони сделались холодны и влажны.
Отчего-то вдруг почудилось ей, будто закутавшийся в плащ человек, дремлющий
в уголке, уткнувши нос в воротник, и не человек вовсе, а чудище из тех, что
мерещатся в темноте дитяти. Либо мертвец оживший, либо вампир, либо вообще
Медуза Горгона со змеями вместо волосьев. Больше всего боялась она в детстве
как раз ее, Медузу эту! Кто взглядом-то с нею сталкивался, тот каменел. Ох!
Да что за глупости такие! Надо поглядеть на путника этого покойно и
выбросить из головы.
В следующую минуту поняла Нелли, что не хочет, а пожалуй что и не может
поднять глаз на сего пассажира. Что за гиль! Неужто она из ребятишек
трусливых, это после всего-то, что здесь, во Франции, повидала?! Нелли
попробовала еще раз. Нет, не может она на него смотреть, право не может!
Что самое странное, ей уж не было больше страшно. Просто глаза глядели
куда угодно, кроме противного ей угла экипажа, где уселись двое в плащах. А
на второго путника, на него может она взглянуть? Непонятно, его загораживал
Ан Анку, рассевшийся с ружьем между колен, наклонясь вперед.
Пожалуй, сие непослушание собственных глаз было еще неприятнее, чем
настоящая встреча с Медузою. Вот вспала ей в голову эта Медуза! Но Персей и
с Горгоной управился, а она не может управиться с собственными своими