"Елена Чудинова. Лилея" - читать интересную книгу автора

разбавленном лишь слабым мерцанием самодельной лампадки под деревянным
Распятьем, за которое заткнута была сухая веточка можжевельника. Сколь
переполненной тревогами и радостями казалась ее душа! Свекор жив, Роман
теперь куда ближе, чем казался все странствие, но все же так тревожно далек!
Волнения Нелли утихали постепенно, словно буря на воде. На душе сделалось
тихо. Веки смежились, но прежде, чем молодая женщина погрузилась в сон, на
грани сна и яви, ей вновь привиделся человек, преследуемый синими собаками.

ГЛАВА XIX

Хоть уснула Нелли и позже подруг, но проснулась раньше. Немного жутким
было сие пробуждение: темнота вокруг была не простой темнотою, но какой-то
особенною. В дому самой глухою осенней ночью тысяча звуков обступает снаружи
человеческое жилье. Ветер стучит оконными рамами и воет в трубах, а коли
нету ветра, так слышней звуки скотного двора, журчит где-то вода, подают
голоса ночные птицы, пробирается за своими делами малое зверье...Здесь же
мрак был тяжек, словно каменный. Да он и был каменный! Многопудовый камень
отделял их от всего живого. Брр, ровно в Аиде в каком!
Масло в лампадке, верно выгорело: безмолвный мрак этот был кроме того
столь густ, что Елена не могла отвязаться от глупого докучного страха, будто
вовсе ослепла. Разум, понятно, увещевал, что даже тоненькому лунному лучику
неоткуда взяться в пещере, но сердце все же сжималось, а глаза тщетно
вглядывались во тьму. И все ж откуда-то она знала, что утро пришло.
Можно было б нащупать в одежде мешочек с огнивом, да жаль было будить
безмятежно спавших Парашу и Катю. Нелли предпочла на ощупь пробраться к
выходу из пещерки.
Глаза так пригляделись, что в конце каменного коридора обозначился
проем в пещерную залу: силуэт неправильной арки из прозрачного мрака,
вырезанный во мраке непрозрачном. Никогда б не помыслила, будто кто-то кроме
кошки может такое разглядеть!
Бивак шуанов был объят сном. Догорающий факел, воткнутый в расселину,
чадя, озарял спящих. Однако ж людей, раскинувшихся на шкурах и хворосте,
казалось теперь куда меньше, чем было накануне пирующих. Неслышно ступая меж
пленников Морфея, Елена нашла давешнюю лестницу наверх. Что поделаешь,
скушно одной бдеть среди спящих, да и хотелось хоть малую толику
порадоваться солнечному свету. Пусть даже и когда все потонуло в густом
тумане. Вот и вчерашняя хижина, люк снова не задвинут, а очаг простыл. Нелли
переступила порог и ахнула.
Скальные острова, прижавшиеся друг к дружке тесно, не враз можно было и
догадаться, что для человека они недоступно разделены водою и кручами,
терялись в бескрайней океанской дали, черно-смарагдовой, вовсе не такой, как
светло-синяя легкая вода под горою Святого Михаила. Птицы густо усеяли их
верхушки своими гнездами, приветствуя нестройным хором розовые блики зари.
- Розовоперстая Эос восстала из мрака... - невольно проговорила Нелли.
- Уж не Омера ли ты декламируешь, дочь моя, судя по размеру стиха?
Дурная привычка - читать поэзию в переводах! Вовсе дурная. - Господин де
Роскоф, с пустым ягташем и легким ружьем на плече, казался бодр.
- Так я не знаю древнего греческого, батюшка, - Нелли украдкой
скользнула глазами по своему платью. Господи, помилуй! Хороша же должна быть
в глазах свекра новообретенная невестка! Башмаки вконец разбиты, походят на