"Наталия Червинская. Запоздалые путешествия " - читать интересную книгу автора

- В Германии? - пугаюсь я.
- В Германии? - удивляется зареванная Дашенька. - Нет, почему, он в
Италии....
Франция, Англия, Германия, Италия... Бред.
- Ведь ты сама знаешь, - всхлипывает Дашенька - каково жить на
чужбине...
- Я не живу на чужбине, я в Нью-Йорке живу, - поясняю я автоматически и
тянусь за пачкой "Голуаза".
Так мы и сидим, курим: ветераны революции.

Потом я вру что-то о перенесенном рейсе и от похмельной опухшей
Дашеньки убегаю в Париж.
Гостиница оказывается постоялым двором, караван-сараем для перемещенных
лиц арабского происхождения. Запах тут тоже тяжелый, основные составляющие
все те же: удушливая беженская тоска и французская махорка. Но хоть борща
нет - тут кус-кус.
Зато в комнате жалюзи, скрипучий большой шкаф с незакрывающимися
дверцами и специфически французский предмет, называется: биде. На завтрак
выдают кофе и кусок сухого хлеба, называется: багет. Биде, багет, мелкий
дождь, чего мне еще надо?
Я иду в Лувр. Музей этот очень похож на вокзал. Хорошо бы уйти в
боковые комнаты, там посвободнее, там висят тихие натюрморты. Но долг - то
есть долг на кредитной карточке, цена, заплаченая за авиационный билет, -
велит проталкиваться к Моне Лизе.
Среди толп и шума лучше гулять по улицам, хотя реальный Париж ничем не
отличается от своих изображений. Голод мучает, потому что у французских
официантов и вправду куска хлеба, то есть багета, не допросишься. Ремарк,
Эренбург, Хемингуэй, Генри Миллер, Сислей, Моне, Флобер, Жанна Моро, Жан-Люк
Годар, Дюма отец и сын, Ренуары отец и сын... А далеко на севере, в Париже,
холодный дождь идет...
Холодно в караван-сарае. Жалюзи скрипят, шкаф скрипит, биде бормочет.
И не спится. Какой-то мелкий, неопасный для жизни инцидент, вроде
бумажного пореза, вроде разговора с Дашенькой, может быть остро болезненным,
так что всю ночь не заснешь.
- Скажите, а вы типичны? - спрашивает меня во сне утконосая
славистка, - Ведь вы типичны? Признайтесь, иначе я не будет уходить.

* * *

Зачем меня понесло в эту Европу, в эту альтернативную инкарнацию? Здесь
слишком сложно. У нас проще. У нас считают, что врать - нехорошо. У нас не
любят морального разложения. Приеду - хоть одежду выбрасывай, так все у
Дашки прокурилось. У нас свободное время отчасти даже и позор, символ
деградации, клеймо европейского разврата. А у них тут в Европе - торжество
социализма, бездельники они. Каникулы, сплошные каникулы, сплошное вранье.
Все эти мои встречи с прошлым - факт, но к реальности отношения не имеют.
Правильно сотрудники мои подмигивали, узнав, что я еду в Европу. У нас
при упоминании Франции принято подмигивать, а при слове "Амстердам" смущенно
хихикать.