"Владимир Черносвитов. Под сенью креста унии " - читать интересную книгу автора

- Дзенькую бардзо. Довидзеня, пан офицер... - нерешительно ответила
хозяйка и вдруг торопливо, будто боясь, что офицер уйдёт, недослушав её,
заговорила. Сначала Захаров не понял - хозяйка говорила по-польски, - но
смысл её слов быстро дошёл до его сознания: взволнованная пани Родзинская
сообщила советскому офицеру о том, что неделю назад к ней пришёл какой-то
неизвестный молодой человек в клетчатом коричневом пальто и спросил про
бывшего жильца. Пани Родзинская объяснила незнакомцу, что Остап Пивень уже
два года здесь не живёт, а благоденствует в квартире номер семь в тридцатом
доме на Калече. Узнав об этом, незнакомец нахмурился и быстро-быстро ушёл.
Спустя три дня советские войска освободили Галичин, и Родзинская хотела
сообщить о подозрительном визитёре, но, сообразив, что, кроме личного
впечатления, у неё нет никаких данных к подозрению незнакомца в чём-то
нехорошем, женщина раздумала идти с заявлением.
Но какое-то смутное беспокойство не покидало Родзинскую. И сейчас,
пользуясь случаем, она решила всё же рассказать советскому офицеру о
визитёре.
"Крючок или скромность?" - подумал Захаров и улыбнулся.
- Ну и правильно решили: почему же не сказать? Лично меня это не
касается, моё дело - проверка документов. Но я скажу, кому следует, и, может
быть, товарищи заинтересуются этим визитом. Но мне думается, ничего тут
плохого нет...
В конце Академической улицы Захаров свернул направо и зашагал по
переулку, отыскивая по номерам нужный дом.
"Действительно, Калеча", - усмехнулся следователь, представив себе этот
ухабистый переулок в гололедицу. В большом светлосером доме "люкс" Захаров
не нашёл Остапа Пивеня: он удрал с фашистами. Пожилой словоохотливый
украинец дворник, смеясь, поведал следователю о том, каким козырем ходил
Пивень при оккупантах й как "несолидно" удирал - ему даже грузовика не дали,
и всю мебель Пивень увёз на вокзал на лошади.
- Три рейса зробил, сам вантажил - аж очи зачервонели! - хлопнув себя
по коленям, захохотал дворник.
"Очень интересно", - насторожился Захаров и рассмеялся вместе с
дворником:
- Не может быть!
- Так, так. Як же не может - так воно и було.
- Сам и грузил?
- Да ще як! Я тим часом рядом був, вин забачил и кажет: "Вантаж, я тоби
гроши дам". А я кажу: "Пробачте, пан Пивень, не можу - спина болыть". Вин
тильки очами зырк на мене: "Геть видсыля!" - я и пийшов, доке вин пистоля з
кышени не злапал. Прийшов до себе и з викна дывлюсь, як вин шафу на горбе с
горы пре. Ха!
- Здорово! Ну, а потом что?
- Да що - и дале так само було б, колысь вин не знайшол дурня. Мебли
вин мав багато: мабудь, перший злодий да заграбник в Галичине був - нахапал.
Ну, и говорит чоловику, що з конем був: "Вантаж швидко - багато грошей
одержишь. А то..." - и пистоль кажет. Ну, тот злякався и давай - за двадцать
хвылин усе закинчив...
- А-а, это тот, что у вокзала с лошадью стоит, одноглазый такой? Знаю.
- Да ни, пан офицер, це Грицко наш був - що ось тут на цитадели мешкае,
живет, по-российски сказать... Вин оба ока мае, да тильки...