"Владимир Черносвитов "Мелкое" дело " - читать интересную книгу автора

Следователь закурил и, поднявшись, зашагал по хате. Сомнений не
оставалось: да, он, ценимый начальством следователь, совершил ошибку! Он
прозевал "мелочь", не придал ей значения и принял за истину лишь объяснение
подследственного, чего не имел права делать.
"Как же теперь быть? Следствие закончено, сдано, наверное, уже лежит в
архиве, и... если умолчать самому, то никто..." - Сидоренко передёрнулся,
будто прикоснувшись к чему-то, бесконечно гадливому и мерзкому. Быстро надев
сапоги и гимнастёрку, он выбежал из дома.
По мере того как он приближался к хате, занятой майором Окуневым, шаги
следователя делались всё короче и медленнее. У самого входа он остановился и
вдруг решительно пошёл прочь. Торопливо взбежав на крыльцо большого
полуразрушенного дома, Сидоренко узнал от автоматчика, что полковник Гаркуша
ещё затемно уехал на передовую вручать ордена награждённым. Сойдя со
ступенек, Сидоренко долго стоял в нерешительности, пока случайно не заметил
вдали сутуловатую фигуру полковника Серебрякова.
"Вернулся!" - обрадовался Сидоренко и по-спешил за начальником.
- Садитесь. Я вас слушаю, - сказал Серебряков, с удивлением заметив
волнение следователя.
- Товарищ полковник, - продолжая стоять, начал Сидоренко, - как
следователь и коммунист я совершил большую ошибку: не выяснив одной детали,
сдал дело Петрова.
- Вот даже как! До или после сдачи дела вы определили свою ошибку?
Сегодня?.. Так вы всё-таки сядьте. А теперь рассказывайте.
- ...И наконец понял, в чём дело: с его характером и натурой Петров не
мог выпить по столь пустяковому поводу в такой момент. Всё его предыдущее
поведение говорит за это. Человек с характером Петрова мог выпить лишь по
случаю сильнейшего душевного потрясения. Я убеждён в этом. Или из какого-то
расчёта, обдуманно. Ничего такого, что могло бы потрясти Петрова в этот
день, не произошло, и действительную причину своей выпивки может знать и
знает только сам Петров. Отсюда я делаю предположительный вывод, что
подследственный истинную причину своей выпивки почему-то скрыл, придумав ей
вполне бесхитростное и жизненно-правдоподобное объяснение, а я, следователь,
попался на эту удочку и дал себя провести...
Полковник Серебряков помолчал, снял с переносицы очки и, в раздумье
покрутив ими, сказал:
- Я разделяю ваше предположение, капитан. О вашем промахе и вашей вине
будем говорить, когда выясним истину. А пока достаточно того, что вы сами
поняли свою оплошность. Выясняйте, но только уважайте в подследственном
человека. Он и так наказан. Представляете, как ему будет оскорбительно, если
вы прямо или косвенно выскажете свои подозрения, а потом окажется, что
прав-таки он, а не вы? И помните: о том, чтобы официально допрашивать
Петрова по уже законченному делу, не может быть и речи.
...От Серебрякова следователь ушёл удовлетворённый, но досадное чувство
своего промаха ещё не оставляло его. Зайдя в офицерскую столовую (походная
кухня да несколько столиков, замаскированных под яблонями), Сидоренко без
аппетита поковырял вилкой тушёное мясо, поднялся и собрался было уйти, когда
на него налетел запыхавшийся посыльный.
- Товарищ капитан, а я по всему селу... вас вызывает полковник
Серебряков, - едва переводя дух, выпалил молодой солдат.
"Что там ещё?" - встревожился Сидоренко, и быстро направился обратно.