"Иван Черных. Портрет (Приключения-78) " - читать интересную книгу автора

заметно нарастать. И как только По-2 скользнул вдоль опушки, дробь пулеметов
и хлопки малокалиберных пушек заглушили все. Теперь враг обрушил огонь
только на Обозову. Фашисты поняли, что я от них никуда не уйду.
Обозова сделала еще круг и еще. Это был поединок. Но долго он
продолжаться не мог: боеприпасы у нее кончатся, и она ничем мне не сможет
помочь. "Напрасно Обозова рискует, - думал я, - видно, конец мне". Достал
пистолет, перезарядил его и сунул за пазуху.
Обозова продолжала кружить. Но не стреляла. Я несколько раз махал ей
шлемом, показывая на восток, но она не покидала меня.
Вдруг ее самолет зашел подальше от опушки и, снизившись, коснулся
колесами земли. Он пробежал и остановился почти рядом с моим. К нам, стреляя
и горланя, устремились фашисты. Я дал по ним очередь, они залегли. Обозова
поднялась в кабине и махнула мне рукой, но тут же я увидел, как она
покачнулась и опустилась.
Я бросился к самолету. В тот момент мыслей об опасности уже не было.
Душу заполнили ненависть и отчаяние. В одно мгновение я забрался на
плоскость машины и увидел бледное лицо девушки.
- Скорее, - прошептали ее губы.
Я метнулся к задней кабине. На какое-то мгновение увидел мчащихся на
мотоциклах вражеских солдат.
- Ко мне в кабину, быстро! - крикнула Малинина.
Раздумывать было некогда. Перевалившись через борт, я сам дал газ.
Самолет устремился вперед, взлетел. Я выжимал из мотора все, что он мог
дать. "Быстрее бы линия фронта", - твердил мысленно, беспокоясь за Обозову,
не подававшую никаких признаков жизни. Голова ее с золотистыми волосами
склонилась на грудь.
Наконец внизу показалась река. За ней начиналась наша территория.
Садиться пришлось в чистом поле. Здесь по-прежнему шел дождь. Самолет,
пробороздив полосу, остановился у небольшого холмика. Я выключил мотор и
бросился к Обозовой. Мы вместе с Малининой осторожно вынесли ее и положили
на землю. Она была без сознания. Комбинезон, пробитый на груди, пропитался
кровью. Я дрожащими руками расстегнул его.
- Пакет! - крикнул Малининой.
Когда она принесла бинт и я стал вытирать рану, Обозова застонала.
Дождь, по-видимому, освежил ее и привел в чувство.
- Саша, - тихо позвала она.
Впервые Обозова назвала меня по имени. Я приподнял ей голову. Она
смотрела на меня помутневшими голубыми глазами.
- Сейчас мы перевяжем рану, и тебе станет легче, - успокаивал я.
Она попыталась улыбнуться, а потом чуть слышно сказала:
- Нет... я умру... Все горит.
- Что ты, Катя, ты будешь жить, - наклонилась над ней Малинина. Обозова
посмотрела на подругу, и по щекам у нее покатились слезы.
Малинина осторожно перевязала рану. Катя нащупала своей холодной рукой
мою:
- Возьми... тебе подарить хотела... стеснялась, - прошептала она,
показывая на карман гимнастерки.
Я расстегнул пуговицу и вынул этот портрет. Только в тот момент
мелькнула догадка, что в дневнике писалось обо мне.
- Катя! - Я склонился к ней и прижался губами к мокрому лбу.