"Иван Черных. Иду на перехват " - читать интересную книгу автора

втором этаже. Обе поисковые группы объединились и поднялись к нам на
четвертый.
В нашей казарме, широкой и длинной, помимо курсантов-выпускников,
размещалась только что сформированная рота из новичков, лишь два дня назад
обмундированных. Они располагались по одну сторону казармы, мы по другую.
Нас разъединял проход.
- Это, несомненно, от них, - донесся до меня голос майора. - У нас
таких разболтанных нет.
И тут мой взгляд упал на кое-как сложенное Юркино обмундирование. Оно
сразу выдаст его. Надо как-то выручать друга, пока Потиха не вошел в казарму
и не включил свет. Я встал, схватил Юркины брюки, натянул их на себя,
гимнастерку положил на свою тумбочку, а свое обмундирование - на его.
Вспыхнул яркий свет. Я натянул сапоги и нарочито сонной походкой
отправился в туалет. Дежурный уставился было на меня, но Потиха не задержал
даже взгляда: спутать меня с Юркой он никак не мог: я черноволосый и
худощавый, а Юрка белокурый и полный, как колобок.
Поиски в нашей казарме затянулись. В роте у новичков оказалось
несколько свободных коек. Дежурный по роте стал сбивчиво объяснять, сколько
курсантов и где находятся в наряде. Потиха потребовал рапортичку, в которой
все было расписано, и выявил одного самовольщика.
На другой день Лаптев как ни в чем не бывало рассказывал однокурсникам
о своем ночном приключении. А спустя еще два дня его вызвал начальник
училища - генерал. В кабинете сидел майор Потиха.
- Вы знакомы? - выслушав рапорт Юрки, спросил генерал, кивнув на
Потиху.
- Так точно! - Лаптев не моргнул глазом. - Комендант нашего училища
майор Потиха.
- Это вы три дня назад сбежали от него? - генерал смотрел в Юркины
глаза пристально и весело.
- Так точно! - бодро отчеканил Юрка.
Потиха побледнел от такой наглости, а в серых глазах генерала блеснули
смешинки. Он помолчал, [349] а потом заговорил назидательно и, как утверждал
Юрка, даже ласково:
- За самовольную отлучку вы заслуживаете отчисления из училища.
Недисциплинированных летчиков нам не надо. Но, - генерал снова помолчал, -
мне понравилась в вас одна черта, без которой нет летчика. Находчивость.
- Это дерзость, товарищ генерал! - Черные глаза Потихи горели
негодованием.
- Может быть, и дерзость, - спокойно согласился генерал. - Без дерзости
тоже нет летчика. Эскадрилья, в которой я служил, в первый день войны не
потеряла ни одного самолета. А базировались мы у самой границы. И думаете,
почему? Потому что один наш летчик накануне проявил дерзость - сбил
заблудившегося фашистского разведчика. Так мы и узнали о готовящемся
нападении и приняли необходимые меры. Так-то... А за самовольную отлучку,
дружок, - генерал повернулся к Юрке, - я вас накажу. На первый раз - трое
суток ареста. На раздумья. А в другой раз, я обещаю майору, отчислю из
училища. Несмотря на то, что вы мне нравитесь... и на носу государственные
экзамены...
Так Юрка отделался легким испугом. И вот он снова что-то задумал.
- Эх, если бы командиром полка был не полковник Мельников, а наш