"Джон Кристофер. Хранители" - читать интересную книгу автора

Дождливое ненастье сменилось теплой солнечной погодой, скорее летней,
чем весенней. Вечером второго дня Робу посчастливилось увильнуть от группы
старшеклассников, следящих за дисциплиной в интернате, которые рыскали в
поисках подходящей жертвы. Он пошел к реке, пробираясь по краям
спортплощадок, крадучись, словно делал что-то недозволенное. Он не знал,
нарушает какой-нибудь очередной запрет или нет, но ради одного спокойного
часа решил рискнуть. Роб давно усвоил, что большинство людей - и дети, и
взрослые, тяготятся одиночеством. Он же всегда любил быть один, а теперь
наслаждался уединением больше, чем прежде.
Он прихватил с собой книгу и, повинуясь внезапному порыву, -
фотографию матери и связку писем, которые нашел у отца. Книга была
библиотечной - одна из тех, что он взял в последний раз. Вернуть их Роб не
успел и не представлял, как сделать это теперь. Отсюда до библиотеки было
шесть-семь миль, но, в любом случае, воспитанникам запрещалось выходить за
территорию интерната без специального разрешения, а младшим школьникам
такое разрешение не давалось никогда. Роб понимал, что рано или поздно
тайну придется раскрыть, но не спешил. Он уже знал: других книг у него не
будет. Библиотеки в интернате не было, да и вообще не было никаких книг,
кроме скучных описаний наглядных учебных пособий. Роб читал свои сокровища
очень медленно, растягивая удовольствие. Первая, "Наполеон Ноттинг Хилла",
рассказывала о Лондоне Викторианской эпохи: улочки, освещенные
таинственным светом газовых фонарей, благородные сражения... Сказка,
конечно. Даже полтора века назад Лондон уже достаточно превратился в
Урбанс. Впрочем, верить этой сказке было приятно. Роб подумал о нынешних
стычках между болельщиками разноцветных секций авиатрека. В ту далекую
пору, наверное, было нечто поважнее, за что стоило бороться и отдать
жизнь. Дочитав до конца главы, он отложил книгу и взял фотографию, вновь
пытаясь разгадать смысл загадочной улыбки матери. Роб всегда знал, что
мать не только неизлечимо больна, но и очень несчастлива. У нее никогда не
было близких друзей. Он взял в руки письма. Даже прикосновение к ним
связывало его с прошлым. Теперь уже никто не писал писем - звонили по
видеофону или отправляли звукограммы. Странной, но удивительно приятной
казалась мысль о том, что когда-то люди писали друг другу письма на
настоящей бумаге, неспешно и аккуратно выводя каждое слово.
Это была личная переписка. Роб долго не решался прочесть письма, но
после мучительных раздумий сорвал резинку и взял первый конверт.
Он осторожно вынул листки бумаги, развернул и начал читать. Это
действительно оказались любовные письма. Но вовсе не из простого
любопытства Роб хотел прочесть их. Он надеялся, узнав что-нибудь о прошлом
матери, стать ближе к ней, понять тайну ее улыбки. Но письмо разочаровало
его - это было обычное послание девушки своему возлюбленному: люблю,
скучаю, как нескончаемо тянутся дни до новой встречи... Он уже складывал
письмо, как вдруг заметил в верхнем углу адрес: "Белая Вилла, Ширам,
Глостершир". Глостершир находился в Графстве! Беглый просмотр остальных
писем лишь подтвердил догадку - его мать родилась в Графстве, там
познакомилась с отцом, когда тот приехал по каким-то служебным делам,
влюбилась в него и уехала с ним в Урбанс, где они и поженились.