"Эмиль Чоран. Признания и проклятия " - читать интересную книгу автора

верх, ибо он будет ослаблен тем неимоверным расходом энергии, которого
требует ненависть.

Из всего, что мы испытываем, ничто не дает такого ощущения причастности
к самой истине, как приступы беспричинного отчаяния: рядом с этим все
кажется несерьезным, фальшивым, лишенным и содержания, и занимательности.

Усталость, не зависящая от изношенности организма, вечная усталость, от
которой не помогает никакой отдых и над которой не властен даже последний
покой.

Все действует благотворно, если только ежеминутно не задаваться
вопросом, в чем смысл наших поступков: все следует предпочесть этому
единственно важному вопросу.

Когда в свое время я занимался Жозефом де Местром, я объяснял характер
моего персонажа, нагромождая одну за другой мелкие подробности, а мне
следовало бы вспомнить о том, что ему удавалось спать не более трех часов в
сутки. Одного этого достаточно, чтобы понять крайности, свойственные
мыслителю или кому угодно другому. Тем не менее я так и не упомянул об этом
факте. Это упущение тем более непростительно, что все человечество
разделяется на спящих и бодрствующих - два вида существ, которые навсегда
останутся чуждыми друг другу и которых объединяет лишь физический облик.

Мы вздохнули бы с облегчением, если бы в одно прекрасное утро узнали,
что почти все наши ближние испарились, словно по волшебству.

Надо иметь недюжинную предрасположенность к религии, чтобы убежденно
произносить слово "быть"; нужно веровать, чтобы просто сказать о чем-то или
о ком-то, что он есть.

Любое время года - это испытание: природа меняется и обновляется только
затем, чтобы ударить по нам.

В основе даже самой незначительной мысли неуловимо присутствует легкое
нарушение равновесия. Что же тогда сказать о том, кто был первоисточником
мысли как таковой?

Если в примитивных обществах от стариков отделываются несколько
поспешно, то в цивилизованных наоборот - им потакают и осыпают их почестями.
Будущее без всяких сомнений сохранит лишь первую модель.

Что проку отрекаться от религиозных или политических верований - вы
сохраните в себе те же упорство и нетерпимость, которые подвигли вас принять
эти верования. Вы все равно будете неистовствовать, но ваша ярость будет
направлена против отвергнутой веры; фанатизм, свойственный вашей натуре,
выживет независимо от убеждений, которые вы можете либо защищать, либо
отвергать. Сущность - ваша сущность - остается прежней, и изменить ее, меняя
собственные мнения, вам вряд ли удастся.