"Бранко Чопич. Ноги в поле, голова на воле" - читать интересную книгу автора

замыкали колонну.
Конвоировать "белок-заготовителей" добровольно вызвался певчий
церковного хора дядька Сретен. Он шествовал впереди колонны и гундосил на
каком-то хромоногом старославянском наречии сочиняемую им тут же на ходу
молитву:
- И похватаны беше молодцы-ы-ы, и биты беше вкупе-е-е, и благословили
их со святы-ы-ы-я ореховыя розги-и-и! И вознеслися воз-роптания молодцев до
небеси-и-и во бла-а-аго и во назидание-е-е-е всем прочим учащимся-я-я-я!
Аминь!
Все мы, как по команде, высыпали из класса встречать прибывшую на
школьный двор команду дядюшки Вука. Дядюшка Вук вытянулся перед учительницей
по-военному и отдал ей рапорт:
- Вот тебе, госпожа любезная, точно по счету семь штук учеников, я их
самолично пересчитал ореховым прутом! А ежели тебе кажется недостаточно, так
я им сейчас еще добавлю.
И дядюшка Вук взмахнул розгой, а певчий Сретен загнусавил:
- Примите, добры молодцы-ы-ы, последнее целование-е-е!
На счастье моих троюродных братьев, в этот миг во двор ворвался наш
истопник Джурач Карабардакович и прогремел:
- Стоп! Бросай розгу, руки прочь от детишек! В школе детей одна
учительница может сечь!
- Правильно это и вполне справедливо! - без возражений согласился
дядюшка Вук и отбросил свою розгу.
- Развязать детей! - продолжал командовать разъярившийся Джурач. - Это
вам не гайдуки, а школьники.
- Твое право! - снова согласился дядюшка Вук. - На этом дворе ты
хозяин.
Едва освободившись от пут, мальчишки по очереди подходили к старому
Джурачу и целовали его широкую волосатую Руку:
- Спасибо, дяденька Джурач!
Когда взрослые разошлись, Рашетовы братцы всей гурьбой налетели на меня
с воплями:
- Вот он, наш троюродный братец Бранко! Хватай его за руки, за ноги!
Подкидывай его, качай!
Я подлетал до самого неба и снова спускался на землю, и хотя голова моя
шла кругом, я был очень горд, что эти белобрысые и белоногие девчонки
увидят, сколько у меня троюродных братьев. Да еще каких братьев! Больших,
которые учатся в четвертом классе и ходят по ночам на мельницу, а на
мельнице в темноте притаилось рогатое и хвостатое чудище, оно щелкает зубами
и хрипит: "Ага, малыш, сейчас я тебя съем!"

19

По субботам нас с Иканычем ждали немыслимые муки - нас заставляли
молиться богу. Выглядело это вот как.
Зажигалась керосиновая лампа, и все домашние с дедом во главе
собирались перед иконой святого Михаила и приглушенными голосами начинали
нашептывать молитвы и размашисто креститься.
- Помоги нам, всеблагой господь и святая троица! - бормотал дед, словно
ручеек в осоке, чем меня ужасно смешил, и стоило мне скосить глаза на Ильку,