"Герман Чижевский. В мареве атолла" - читать интересную книгу автора

и мистером Лэроем о токсичности пеламид. Мистер Уэнделл, помнится, выражал
сомнение в схожести их яда с ядом азиатских кобр.
- Я всего лишь отрицал идентичность ядов,- поправил Уэнделл.
- Возможно,- досадливо поморщился Кэйл.- Вы в самом деле, по своему
обыкновению, что-то отрицали,- продолжал он.- А мистер Лэрой, как обычно, по
большей части отмалчивался. Как раз в это время Клюни сказал, что следует
несколько изменить курс, потому что с правого борта набегают волны и могут
опрокинуть нашу посудину. Именно тогда все и началось! Я неожиданно отдал
себе отчет, что начисто потерял нить мыслей, что мне решительно нечего
сказать и что я не в состоянии продолжать разговор...
- Я сомневаюсь, Марби, что вам удалось "отдать отчет", - вмешался
Уэнделл.- По правде говоря, я лично не отдавал отчета ни в чем. Извините,
Марби, что перебил вас. Мне помнится, как стало вдруг удивительно легко,
пусто и свободно в голове и на сердце, совсем как у младенца. Что
чувствовали другие, не берусь судить, но полагаю, что их состояние было
схожим.
- Допустим,- нехотя согласился Кэйл,- ну а что вы отметили потом? - Он
что-то сосредоточенно обдумывал.
- Мне кажется,- делая над собой усилие, заговорил Уэнделл,- я видел
набегавшие на шлюпку волны и слышал их плеск. Но чувства опасности словно не
существовало, не было даже тени страха. Сколько минут так длилось, не знаю.
Ощущение времени отсутствовало. Как вел себя, не представляю. Как вели себя
другие, просто не помню. Небывалый случай! Сейчас склонен думать, что
подобное испытали мы все впервые.
- Все с вами согласны, мистер Лэрой,- не удержался Холт,- что же было
потом?
- Способность воспринимать действительность вернулась совершенно
внезапно,- заговорил Марби Кэйл.- Мысли будто прорвались через невидимую
преграду и понеслись в-голове почти с жужжанием, как заводные
автомобильчики. Мы все пребывали во власти сомнений, безмерного изумления и
старались помочь нашему бедному сознанию соткать что-либо из обрывков
воспоминаний. Но беда в том, что помнили мы немногое. Странность
случившегося не давала нам покоя. Мы наперебой говорили друг другу глупости
и старались поверить в них. Что это было: коллективный бред или
галлюцинация? Кто знает. Я лично полагаю, ни то ни другое.
- Могу только прибавить,- решился Лэрой,- такое необычайное состояние я
переживал впервые! Диковиннее и нелепее трудно вообразить!..
Шкипер Холт, который все еще сомневался в трезвости и гребцов и
рассказчиков, подошел к делу несколько иначе.
Взгляд его больших серых, слегка навыкате глаз красноречиво говорил об
откровенном недоверии к рассказу. Некоторое время он незаметно наблюдал за
окружающими, катая по столу хлебный шарик. Когда шарик оказался на полу,
шкипер неожиданно заговорил:
- Все это в самом деле странно и запутанно и, как вы сами изволили
заметить, ни с кем из вас не случалось. И вы никак не можете разобраться,
что было! Ну а если попробовать вызвать это, как вы его называете,
"состояние" вновь?.. Попробовать повторить, чтобы разобраться в этой
чертовщине. Вам не пришла в голову такая мысль?..
Все, кто был за столом, уставились на Холта как на человека, сказавшего
явную несуразность. Марби Кэйл нашелся первым.