"Герман Чижевский. Зыбкое марево атолла (Фантастический рассказ)" - читать интересную книгу автора

- Мистер Кэйл?.. Не узнал вас. Добрый вечер... Уж будто бы вы не знаете...
Все так же. Как всегда. Какие у нас, у островных узников, перемены?
Никаких. Все по-прежнему. Как обычно... - Он с трудом восстановил ритм
дыхания.
- А вот у моего юнца, у Хьюберта Рутта, перемены есть. Перемен, что
называется, полон рот... Только что звонил ему. Ну и потеха!.. Пока он
спал в послеобеденное время, кто-то ему вышиб зубы! Так шепелявит, что
двух слов не разберешь. Мне показалось, что трубку снял не он, а кто-то
другой...
У Арчибальда Кофера вдруг все поплыло перед глазами. Он кашлянул и
схватился рукой за стол. Кэйл в это время продолжал:
- Всегда знал его как исполнительного парня и не слышал, чтобы он был
любителем потасовок.
- Он вроде бы не буян, - вставил Кофер.
- Возможно, в душе он и скандалист... Словом, кто-то крепко подшутил над
беднягой...
- Какой позор! - еле слышно прошептал Кофер.
- Вы правы, это не делает нам чести, - со смешком отозвался Кэйл.
- Что за странности, - заговорил снова Кофер, - как к ним следует
отнестись? Вы пойдете в лабораторию? - немного погодя спросил он.
- Нет. Надо срочно позвонить мистеру Корде.
Лесли Корда в этот момент был занят тем, что перочинным ножом соскребал
шоколад с кремовой нейлоновой сорочки. Он не мог припомнить, когда его
угораздило так перепачкаться, и время от времени принимался обсасывать
места, особенно обильно пропитанные затвердевшей коричневой массой.
Временами он подходил к столу и с явным удовольствием откусывал кусок
шоколада от плиток, горкой возвышавшихся на углу. "Нагрею-ка я воды, -
размышлял Корда вслух, - опущу в таз рубашку, шоколад растает и отмоется".
Набросив ее на спинку стула, отправился на кухню, чтобы согреть воды.
Включил электрическую плиту и, открыв дверцы посудного шкафа, начал
высматривать миску или таз. Со звоном извлек желтую глубокую посудину,
наполнил ее водой, поставил на плиту и зашлепал в комнату.
Персонал лаборатории обычно обедал в столовой при станции, но по утрам и
вечерами часто собирались компанией: многие любили испытывать свои
кулинарные способности на гостях.
Корда расхаживал по комнате и, умильно посматривая на горку плиток, тихо
напевал арию из "Лоэнгрина". Иногда он присаживался на кровать или в
кресло и принимался в полное свое удовольствие хихикать, припоминая
некоторые забавные подробности недавно приснившегося сна. И потом, целая
горка шоколада! Правда, во сне он унес этот шоколад из ящика письменного
стола своего коллеги, но то был сон, а какой-то чудак, пока он занимался
авантюрами в мире сновидений, принес ему груду прекраснейшего шоколада.
"Сон был в руку! - решил Корда. - Приятно будет вспомнить о нем".
Телефон зазвонил, когда он снимал миску горячей воды с плиты. Поставив
миску, напевая, подошел к телефону. "Наверно, - с улыбкой подумал он, - та
самая добрая душа, которая угостила меня двумя дюжинами плиток
изысканнейшего лакомства и заодно запачкала сорочку..."
- Хэлло! - благожелательно произнес он, свободной рукой застегивая ворот
пижамы.
- Хэлло, Лесли! - донесся из трубки голос Кэйла. - Вы что так аппетитно