"Владимир Чивилихин. Пестрый камень" - читать интересную книгу автора

ответил честно: эта обнова напоминает мне колониальный шлем. "А пожарную
каску она тебе не напоминает?" - пронзительно спросила Зина. "Нет, говорю,
цвет другой". Зина вздернула свои щуплые плечики и ушла. А до нее по
наущению коменданта заявились ко мне какие-то две милые и скромные
девушки-киргизки с первого этажа общежития. Я им починил утюг и сказал,
чтоб они еще что-нибудь электрическое приносили, потому что я мастер на
эти штуки. Они обрадовались.
Как видишь, я вовсю вращаюсь в женском обществе и здорово стал
разбираться в дамской психологии и даже в нарядах. (Пойми, что у меня
после твоего письма сильно поднялось настроение.)
Днем встретил коменданта общежития, поговорил с ним по-хорошему. Он
мужичок ничего. Пожаловался, что жена его запилила - он с каким-то своим
старым фронтовым другом посидел в ресторане до закрытия, а она ему за это
пилит шею уже третий день. Я тоже поделился с ним, сказал, что скоро
приедет меня пилить не какая-нибудь там пила, а настоящая паровая
лесопилка. Комендант сочувственно посмотрел на меня, вздохнул и поплелся.
Да, мне-то достанется, это уж я точно знаю. А я в ответ буду только
бормотать, что выпил от радости, получив твое парижское письмо, буду
жалобно поскрипывать, как дерево, то есть дубина.


Получил письмо с Кубы и бесконечно благодарен тебе за него - не забыла
меня там. И я пишу - это стало для меня потребностью.
Твоя фраза о том, что ты разочарована - "никакой революции не увидела",
- меня огорчила. И вовсе не потому, что цель твоей поездки оказалась
недостигнутой и ты себя почувствовала, по твоим словам, "немного
обманутой". Ты не подумала о том, что обман-то исходит может, от тебя
самой? Ты по-туристски воображала, будто революция - это митинги, лозунги,
речи, шумные толпы и пальба из пистолей. Не знаю, что сейчас там, на Кубе,
но я думаю, любая революция со временем должна уйти внутрь народа, внутрь
каждого человека, в будничную работу, чтобы не разрушать, а созидать.
Может, революцию-то легче сделать, чем добиться ее плодов? Приезжай вот
скорей, расскажешь все подробности, и мы поговорим на эту трудную тему.
А ты чувствовала, как я не хотел, чтоб ты ездила туда? Мне жаль было
расставаться с тобой на такое долгое время, я боялся (и боюсь!)
какой-нибудь нелепой случайности в столь длинной дороге. Но ничего не
сказал тебе: знал, что не отступишься, потому что слишком сжилась со своей
мечтой о Кубе.
Маринка у Зины. Был там вчера вечером. Бесились. Потом мы с Маринкой
ходили ко мне, и я пел ей самые детские песни, которые знаю: "Мы красна
кавалерия", "Там вдали за рекой", "Любо, братцы, любо", учил ее считалкам
"Дора, Дора, помидора" и "Шел трамвай девятый номер". Здорово лопочет!
Потом я сделал картонный бумеранг, он прилетал назад, и мы выли от
восторга. А под конец состоялся у нас с ней серьезный разговор. Она
сказала, чтоб я всегда жил с вами, но только вот где я буду спать? И
вопросительно обвела глазенками комнату. Я ей растолковал, что "где спать"
- дело второстепенное и надо сначала нам всем решить, будем ли мы жить
вместе. Отвел ее к Зине, и на прощанье она (Маринка, конечно) вытянула
по-телячьи губы и полезла ко мне целоваться, но Зина это дело ревниво
пресекла.