"Владимир Чивилихин. Здравствуйте, мама!" - читать интересную книгу автора

Новый год. Ночью проснулся я, как раз часы начали бить 12. По всему
городу как подымется стрельба! Это немцы Новый год встречали, а старый
прогоняли. Они привыкли без оружия никуда - то и старый год с оружием в
руках прогоняли. Сегодня Новый год, а есть нечего. Сидели с Иваном
Матвеевичем да в шашки играли. Понемногу немцы все-таки восстанавливают
железнодорожный путь. Уже ездят поезда. Хожу на станцию собирать уголь. За
одного убитого немца будут расстреливать 100 человек наших жителей. В
Нежине кто-то убил немца с собакой, а они за это расстреляли 140 человек
жителей и говорят: "100 человек за немца и 40 человек за немецкую собаку".


Сорок второй год на Украине... Обезлюдели города, замерли разрушенные
шахты, ржавь осела на заводских корпусах. Притихли села.
"Новый порядок" воцарился в Бахмаче. В первые же дни начались зверские
убийства. Под дулами автоматов сам себе вырыл на огороде могилу директор
"Заготзерна" Каминский и лег в нее. Потом фашисты сожгли в сарае дежурного
по станции комсомольца Ивана Еременко и его семнадцатилетнюю сестру Катю.
Их мать убили прикладом автомата, когда она бросилась защищать своих
детей. Расстреляли председателя месткома станции Лукьяницу, замучили
осмотрщика вагонов старого партийца Козлова...
Это действовал присланный в город специальный отряд гестапо. Малейшее
изъявление недовольства, косой взгляд карались смертью. Убийцы хотели
запугать население важной стратегической станции, пресечь всякую попытку к
сопротивлению. Кое-кого запугали. И еще нашлись такие, что начали
добровольно работать да оккупантов. Не уехал на восток директор Бахмачской
МТС Волкушевский. Сотрудничал с немцами, стал у них заведующим трудовой
биржей Кириченко. Дорожный мастер Петриенко и бригадир Хабенко при
отступлении наших войск и эвакуации станции не подчинились приказу, не
вывезли дорожный инструмент и сейчас сгоняли людей ремонтировать
разрушенные пути.
Но Черниговщина, как и другие районы Украины, Белоруссии и России, не
встала перед врагом на колени. В северных лесных районах области
создавались партизанские отряды, туда стекались со всех концов народные
мстители, отбившиеся от своих частей при отступлении красноармейцы. В
соседнем городе Нежине начала действовать тайная молодежная группа. Был
сохранен партийный центр, не нарушена структура и дисциплина областной
коммунистической организации. Черниговский подпольный обком партии собирал
народные силы, организовывал сопротивление врагу. По всей области остались
со специальными заданиями сотни стойких большевиков. Были такие люди и в
Бахмачском районе.
Однако здесь, в степной открытой местности, бороться, было труднее.
Фашисты, стремясь обезопасить крупнейший железнодорожный узел,
разместили в районе Бахмача усиленные гарнизоны, создали жандармерию,
беспрерывно истязали людей, стремясь выведать имена и явки местных
партизанских руководителей. Они выследили и повесили секретаря Бахмачского
райкома партии Бурдюга и предрайисполкома Федорченко, поймали и страшными
пытками замучили до смерти секретаря райкома комсомола Белана...
А простые советские люди, те, кто не смог уехать на восток, нетерпеливо
ждали прихода своих, перебивались, саботировали оккупационный режим.
Иван Матвеевич Жованик, мрачный и постаревший, не выходил из хаты,