"Сергей Чилая "Донор" (роман) " - читать интересную книгу автора

какой-нибудь сукин сын точно скажет, сколько мне лет!
Странная, тревожащая мысль о влиянии на возраст хирурга процессов
консервации изолированных органов, где все усилия сосредоточены на удлинении
сроков хранения, т.е. на преодолении фактора времени, периодически не давала
мне покоя. Я даже написал статью об этом, поместив туда удивительные
наблюдения о запоминании переживающим органом управляющих воздействий и
восприятии мысленных команд, документально подтвердив возможность "обучения"
будущего трансплантата...
В тексте той статьи была одна дурная фраза, на которую я не обратил
тогда внимания: "Политика управления в живом, включая процессы консервации,
с точки зрения изложенных здесь событий, предполагает использование..." и
т.д. Редакционный рецензент не преминул воспользоваться моей оплошностью и
выдал "перл", долго вызывавший улыбки: "Политика управления, в том числе и в
живом, определяется не мистическими способностями хирурга, как полагает
автор, но решениями партии и правительства...". То были прекрасные
времена...
- Я знаю чем будут заниматься падчерица в вашей Лаборатории, - громко
проговорил за спиной профессор-физик и положил мне руку на плечо.
- Она будет помогать вам снимать вывески!
- Х-хорошо, - вяло согласился я, понимая, что отказать уже не смогу. -
Только ей придется начинать с мытья хирургических инструментов, а там будет
видно. Как ее зовут?
- Этери.
- Что это значит п-по-грузински?
- Эфир,- ответил отчим-папа.
- Г-годится, - улыбнулся я.


Глава 2. Бродяга

БД, высокий шестидесятилетний Водолей в дорогих металлических очках от
"Trussardi", с мягкими тайгоновыми заушниками, удивительно прямой спиной,
множеством темных мелких веснушек на вызывающе интеллигентном лице с
нееврейским коротким носом, с давно немытыми рыжими, теперь опять почти
седыми, волосами, с потухшими зелеными глазами, изредка загоравшимися
глубоким кошачьим светом, и неожиданной пластикой крупного тела,
перемещавшегося с юношеской легкостью, если к тому понуждали обстоятельства,
проехал порт с толпой товарных ваганов, похожих отсюда на стадо задремавших
рыжих коров, и дремучей зарослью допотопных кранов, напоминавших выгоревший
лес, бесшумно раскачивающийся под ветром.
Здесь все оставалось таким, как десять лет назад: обветшавшим,
неухоженным и, на первый взгляд, никому ненужным, хотя битва за запущенный
порт с остовами ржавеющих кораблей на берегу и полуразрушенной
инфраструктурой развернулась нешуточная: нераскрытые убийства,
душераздирающие крики местных властей про свои неустанные заботы о жителях
страны, публикации местных газет, выливающие на неугодных безумную и от
этого похожую на правду ложь...
Все решения, как всегда идиотские с точки зрения здравого смысла, но
выгодные этому чертовому узкому кругу high society, высокомерному,
беспомощному и безграмотному, в который он хотел проникнуть, но так и не