"Сергей Чилая "Донор" (роман) " - читать интересную книгу автора

дверь и, сняв позванивающий халат, начала стягивать трусики, которые все еще
лежат на столе...
- Надеюсь, она успела принять душ перед этим, - вяло подумал я,
чувствуя что плыву, подбежавший Пол ухватил меня за руку, и начал говорить
что-то прямо в ухо по-грузински, белея лицом.
- Вам надо выпить, БД, - перевел Горелик.

Этери закончила университет и стала физиком-атомщиком. Ни она, ни ее
приемный отец не знали, что делать с этой специальностью в Тбилиси. Отчим
Этери, университетский профессор, на одном из традиционных лабораторных
банкетов-гулянок попросил взять ее в лабораторию.
- А к-кем? - спросил я, неохотно убирая руку с бедра своей соседки -
Инки Евсеенко, красивой сорокалетней профессорши, прилетевшей на защиту.
Обалдевшая от настойчивых забот моих аспирантов, она потягивала красное
грузинское вино и, похрустывая шкуркой жареного поросенка, периодически
нашептывала мне в ухо последние московские сплетни.
- А что она будет делать в лаборатории? С-строить атомную бомбу или
брить ослов перед операцией? - Я был готов развивать эту тему, лишь бы не
говорить ему сразу "нет".
Сзади привычно запахло смесью эфира, антибиотиков, йода и лошадинного
пота. Пьяный Горелик в белой рубахе, залитой красным вином, темном пиджаке и
мягкими тайгоновыми трубками от системы переливания крови на шее вместо
галстука, стоял покачиваясь за моей спиной, держа огромную рюмку, похожую на
перевернутый абажур.
Он закончил медицинский где-то на Украине и долго работал там хирургом.
Животных, которых мы оперировали - ослов, собак и прочую живость, Горелик
любил как родных детей, которых у него было двое и которых он всегда не
успевал куда-то подвезти. Гореликова жена, не видя его неделями, робко
звонила в лабораторию, он слушал ее с мученическим лицом, оправдываясь
по-грузински с украинским акцентом и опять возвращался к себе в ослятник.
- БД, допустите к телу! Поцеловать хочу! - Вещал он. - Скажите еще пару
слов. Публика начинает забывать, зачем пришла...
Я оглянулся: нарочито задрипаный, но дорогой ресторан, гордый своей
мясной кухней и подлинником Пиросмани, висевшим без рамы на противоположной
стене за пуленепробиваемым стеклом; живописная мешанина на столах из сыров,
зелени, жаренного мяса, фруктов и хаотично расставленных старинной работы
глинянных кувшинов с вином.
Лаборатория гуляла. Гости из Москвы, официальные оппоненты,
институтская администрация, наслаждались вовсю, буцкая вино из кружек и
рогов, размеры которых увеличивались по мере продвижения вечеринки. Мои
сотрудники знали, что сегодня, как и на любом таком банкете, за
изнурительную и плохо оплачиваемую работу, над которой подсмеивались их
коллеги-хирурги из клинического корпуса напротив.
БД, - напомнил Горелик, - ну, пожалуйста!
Я встал, сунув руку в карман. Мне не надо было думать, что говорить. Я
знал: публика все равно будет тащиться.
- Д-джентльмены!, - начал я, пытаясь отыскать на столе свой любимый
стакан из нержавеющей стали с надписью по-английски: "Don't you know
drinking is a slow death? - So who's in a hurry?"
- П-по-моему у Чехова в записных книжках есть удивительный сюжет: