"Ольга Чигиринская. Мятежный дом" - читать интересную книгу автора

- Нам хорошо, когда он здесь. Уходит страх, и все кажется правильным.
Как будто у нас появился хозяин.
- Не смей так говорить! - Рэй щелкнул хвостом о стену. - Сэнтио-сама
никогда не...
И осекся.
- Да, он не стал бы, - кротко согласилась Мария. - Но мы стали. Даже
ты... ах, неужели все это так глубоко в нашей крови?
Она опустила голову и по широкому крылу ее носа скатилась слеза. Рэй
растерялся. Он не умел утешать женщин. Он видел, как это делают человеческие
мужчины, но не знал, получится ли у него.
А с другой стороны - какого черта? Не получится так не получится, хуже
никому не будет. Он придвинулся вплотную и обнял Марию за плечо, несильно
прижав ее к себе.
- Ты права, дзе. Я только что думал, как... как будто я телохранитель,
а он - мой хозяин.
- Да. Мы все были ничьи, все мечтали о хозяине. Рики-сама не устает
повторять, что у нас только один хозяин, Иэсу-сама. Но мы ведь не видим Его,
а Рики-сама мы видим...
Рэй присмотрелся к тому, кого они видели. Ему вдруг захотелось, чтобы
Дик не спал, а только притворялся спящим и все слышал - это избавило бы его
от необходимости объясняться. Но Дик спал, закинув одну руку за голову, а
другой бессознательно придерживая Ксану, которая почти забралась к нему на
живот. Если бы он бодрствовал, он бы дышал по-другому.
- Что мы будем делать, если он умрет? - продолжала Мария. - Мне страшно
об этом думать, но я заставляю себя. Когда его нет, я заставляю себя думать,
что он и не придет, и надо жить дальше. Ох, Раэмон, как это тяжело. Но если
с его смертью все рассыплется - значит, мы остались рабами, как и были.
Эти слова ужалили Рэя. Она была права. Правее некуда. Но что делать?
- Он должен уйти, - совсем тихо сказала Мария. - Надолго. И не
говорить, когда вернется. И вернется ли. Так надо. Скажи ему.
- Почему я?
- Ты был с ним дольше всех. Ты его к нам принес.
- Но тогда уж - и Том. И Остин, и Актеон...
- Ты первым понял.
- Нет, первой поняла ты. Это твое право.
- Я не могу об этом так просто говорить. Ты же видишь - я плачу.
- Вот и хорошо. Плакать не стыдно.
- И все-таки это ваше дело. Вы дольше были свободными, - Мария смахнула
слезы и вернулась к шитью.
Рэю снова ничего не осталось, кроме как молча признать ее правоту. Да,
они были свободными несколько лет. И если после этих лет он снова начал
смотреть на Дика как на доброго хозяина - в том его собственная вина. Да, он
считал себя ответственным за жизнь, которую спас с таким трудом. Но всю
остальную ответственность он с легкостью сбросил на плечи... мальчика вдвое
младше себя. Мария права. Нужно думать о нем иногда... как о морлочьем
щенке. Очень резвом, отважном и умном для своих лет, но все-таки щенке. Рэй
сделал над собой мысленное усилие - и подумал именно так.
Но тогда... Да, во-первых, он, Рэй, должен принять на себя
ответственность за Салим. Что бы ни случилось с Диком, Салим должен жить,
Слово должно звучать.