"Индиана Джонс и Заклятие единорога" - читать интересную книгу автора (Макгрегор Роб)

ГЛАВА 3. ТРИ Р

Новая Англия, май 1928 года


На длинных лестницах стояли люди в белых комбинезонах, подстригая вьющиеся растения, угрожающие превратить квадратные окна в бойницы. За их работой пристально следило недреманное око горгульи, пристроившейся на карнизе старинного кирпичного здания. А еще ниже по аллеям университетского городка целыми толпами расхаживали студенты, торопившиеся в перерыве перейти из одной аудитории в другую.

Инди немного постоял, глядя на работу садовников, набрал полную грудь весеннего воздуха и двинулся дальше. При мысли, что всего через пару недель занятия окончатся, а дальше он предоставлен самому себе, Инди невольно улыбнулся. Вещи уже уложены, а билет на поезд до Кортеса, штат Колорадо, лежит на туалетном столике.

Лето предстоит просто замечательное, и мысли Инди уже устремились к предстоящим «трем Р» – раздолью, радости и роману. И если первое и второе гарантированы, то при сложившихся обстоятельствах третье тоже весьма вероятно. Разумеется, все это будет погребено под четвертым «Р» – работой, истинной причиной поездки, а заодно причиной, по которой колледж оплатил поездку. Но эта летняя исследовательская работа в Четырех Углах будет истинным наслаждением.

Он не только вернется на Юго-запад, где прожил не один год в юности, но и встретится с Мейрой Роджерс – впервые после расставания с ней в Париже четыре года назад. Их роман оборвался, не успев расцвести, но в последние пару лет они возродили его по переписке, обмениваясь письмами все чаще и чаще.

Когда Инди подходил к административному корпусу, ему наперерез бросились две студентки, наткнувшись на него. Инди понял, что столкновение было отнюдь не случайным, но все равно извинился.

– Профессор Джонс, а вы читали ту новую книжку Франца Боаса – «Антропология и современная жизнь»? Я слыхала, он опровергает теорию высшей расы?

– Я тоже слышал об этом, Милли, – усмехнулся Инди, – но, правду сказать, я был чересчур занят изучением древней жизни. Быть может, как-нибудь на днях попытаюсь осовремениться. А теперь прошу простить – у меня назначено свидание.

– Интересно, с кем это у него свидание? – провожая преподавателя взглядом, проговорила одна студентка.

Инди поднялся в лифте на верхний этаж административного корпуса в компании профессора с густыми седыми бровями, опиравшегося на трость. По-прежнему пребывая в хорошем настроении, Инди бездумно начал мычать мотивчик популярной песни, слышанной по радио. Старик-профессор сперва нахмурился, а затем осведомился:

– Насколько я понимаю, вы пытаетесь напеть «Устроим оп-ля»?

– Ну, в общем, это не «Застегни свое пальто», – рассмеялся Инди.

Лифт со скрипом остановился, и Инди ступил на шикарный ковер профессорско-преподавательского клуба. На стенах – роскошные дубовые панели и тяжеловесные портреты предыдущих президентов университета. Почти все расставленные по вестибюлю мягкие кресла заняты людьми, читающими «Нью-Йорк Таймс» и курящими трубки.

– Добрый день! Чем могу служить, профессор…

Обернувшись, Инди увидел человека с прилизанными волосами, облаченного в смокинг.

– Джонс. У меня здесь назначена встреча с человеком. Он должен подойти с минуты на минуту.

– Я поставлю вашу карточку на столик для двоих, – сообщил метрдотель и удалился.

Обычно Инди ел или у себя в кабинете, или в кафе неподалеку от университетского городка – но Маркус Броуди наверняка отдаст предпочтение более спокойной, даже величаво-невозмутимой обстановке профессорского клуба. Озираясь в поиске свободного кресла, Инди приметил пару коллег с кафедры археологии, сидящих на диване. Стреляя глазами в его сторону, они обменивались короткими репликами. «Потрясающе! – подумал Инди. – Теперь придется идти туда и болтать с ними, будто с лучшими друзьями». Но чаша сия его миновала – распахнулась дверь подъехавшего лифта, и оттуда вышел Броуди.

– А, Инди, вот ты где! Рад тебя видеть, – улыбнувшись, Броуди по-отечески похлопал Инди по плечу. – Надеюсь, тебе не пришлось долго дожидаться.

– Вовсе нет, Маркус, – отозвался Инди, беря его под руку. – Пойдем. Столик для нас заказан.

Едва они успели сесть, как подошел официант и принял заказ: венгерский гуляш для Броуди и тарелку густого овощного супа с вермишелью для Инди.

– Итак, я приехал в город, и решил заглянуть к тебе, узнать, как идут дела, – сообщил Броуди.

– Лучше и быть не может. Мне нравится и колледж, и город, но больше всего мне нравится, что я не так зашорен, как во время преподавания кельтской археологии.

Инди лишился преподавательской должности в Лондонском университете из-за того, что утратил интерес к кельтской археологии. Ему хотелось исследовать другие древние культуры, но руководство сочло это признаком недостаточного углубления в собственный предмет. Здесь же все обстоит совершенно иначе. Вместо специализации на конкретной культуре Инди занялся археологией древних языков и символов. А это означает, что он в любой момент может заняться изучением любой культуры и любого периода времени. Иного же Инди и не желал.

– Ну что ж, рад слышать, – Броуди нервно сплетал и расплетал пальцы. – Я слышал о тебе добрые отзывы.

Маркус заменил Инди доброго отца с той самой поры, как Инди забросил лингвистику ради археологии, и настоящий отец перестал разговаривать с ним. Фактически говоря, Броуди направлял его карьеру. Это он дал Инди рекомендацию на нынешнюю должность; он же помог Инди получить первую преподавательскую работу в Лондоне. Прекрасно зная Маркуса, Инди тотчас же догадался, что у того что-то на уме.

– Ладно, Маркус, я же вижу, что на самом деле вас привело сюда нечто иное. Итак?

Броуди распутал пальцы и надавил ладонями на стол.

– Меня несколько смущает этот вопрос насчет твоих взаимоотношений с некоторыми студентками.

– Пустое это все, – засмеялся Инди.

– Инди, дыма без огня не бывает.

– В данном случае огонь едва тлеет.

– Но откуда же тогда пошли эти сплетни? – не унимался Броуди.

– От статистики, Маркус, – развел Инди руками. – Кое-кто из коллег завидует мне.

– Какой еще статистики?

Инди преподавал в этом колледже лишь второй год, и уже образовался целый список желающих прослушать его курс. Но самым любопытным в статистике было процентное соотношение между юношами и девушками в его группах.

– Три четверти моих слушателей – девушки, а девяносто процентов археологов – мужчины. Вот и вся статистика.

– Понимаю, – отозвался Броуди. В этот момент принесли их заказ. Когда официант отошел, Броуди добавил: – Это несколько необычно.

Инди не стал говорить, что стал мишенью для шуток всей кафедры. «Цель стремлений Джонса – надеть юбку на каждого археолога… А вы слыхали, он собирается читать курс о нанесении макияжа на череп?… Он ведет специальный семинар о том, как пользоваться совком, не попортив маникюр и не испачкав коленей… Насколько я понимаю его лекции о ритуалах плодородия пользуются наибольшим успехом…»

– Быть может, настало время тебе связать судьбу с кем-либо еще, – ткнул Маркус вилкой в сторону Инди. – После смерти Дейрдры прошел уже порядочный срок.

Дейрдра Кемпбелл была для Инди единственной на всем белом свете, и он до сих пор сомневался, что сможет встретить женщину, подобную ей. Но, понимая, что нельзя цепляться за иллюзии, он в конце концов постарался забыть о ней.

– Маркус, я вовсе не избегаю женщин, – проглотив ложку супа, сообщил Инди. – Я просто не нашел подходящую.

За время работы в колледже у Инди было два мимолетных романа – со старшекурсницей с кафедры истории и преподавательницей с кафедры литературы. Но обе, услышав сплетни о его взаимоотношениях со студентками, порвали с Инди, несмотря на его пылкие уверения, что все это выдумки. А раз женщина ему не верит – значит, роман с ней выеденного яйца не стоит, – решил Инди.

Броуди задумчиво кивнул.

– Инди, я хотел видеть тебя сегодня еще по одной причине.

«Интересно, что теперь?» – озадачился Инди.

– В августе состоится месячный симпозиум по археологии древнего Рима. Наш музей тоже выделил на организацию симпозиума определенную сумму. Ты же знаешь, у нас величайшая в мире римская экспозиция – ну, в смысле, за пределами Рима. В общем, я подумал, что тебя заинтересует участие в нем. Я могу оплатить твою поездку. Ты будешь работать на меня и, готов поклясться, у тебя есть шанс встретиться с какой-нибудь весьма интересной молодой…

– Маркус, я искренне вам признателен, но у меня уже есть планы на лето. Я еду на Запад и, судя по всему, встречаюсь там кое с кем.

Броуди огорчился, но лишь на мгновение.

– Пожалуй, мне следовало спросить раньше. Чем ты собираешься заняться?

Инди рассказал о своих замыслах и о Мейре.

– Похоже, у вас двоих есть кое-что общее, – заметил Броуди, выслушав рассказ.

И оказался прав – и Инди, и Мейра вернулись в Америку, чтобы начать все с нуля; при этом так уж получилось, что Мейра разделяет интерес Инди к доколумбовой наскальной живописи. Она не только живет в Санта-Фе, штат Нью-Мексико, но еще и выросла в Крутом Утесе, штат Юта – в том самом городе, где Инди собирается устроить базу для своих походов в близлежащие каньоны.

– Значит, вы собираетесь встретиться в пустыне? Подобная романтика не в моем вкусе, но готов держать пари, что вы неплохо проведете время.

– Она устроила все так, чтобы я прибыл к летнему солнцестоянию, – застенчиво улыбнулся Инди. – Быть может, замыслила какой-нибудь ритуал плодородия.


* * *

Направляясь по коридору в аудиторию, Инди мысленно еще перебирал обстоятельства встречи с Маркусом и уже почти дошел до двери, когда его окликнула секретарь кафедры. Обернувшись, Инди увидел миловидную девушку в очках и поздоровался.

– Профессор Джонс, хорошо, что я вас встретила! Вот это только что прислали для вас, – она вручила ему телеграмму.

– Спасибо, Эми. Послушаешь сегодня мою лекцию?

– Не-а. У меня свидание с профессором физики.

– А как же я?

– Инди, вы слишком мешкаете, – засмеялась она. – Не могу же я ждать вечно!

– Ага, может, оно и так. Но когда твой физик начнет расписывать теорию относительности, ты пожалеешь, что не осталась послушать про старые кости.

– Может, оно и так, – отозвалась она и двинулась прочь.

Бросив взгляд на телеграмму, Инди зашагал дальше.

– Джонс, поторопитесь, – поддел его встречный коллега. – Они в предвкушении уже строят глазки.

Инди пропустил реплику мимо ушей и вошел в аудиторию в тот самый миг, когда зазвенел звонок. Поздоровавшись со студентами, он оглядел лица и про себя отметил, что компания подобралась довольно симпатичная. Большинство девушек отдают предпочтение юбкам длиной по колено, белым блузкам и лентам в волосах. Юноши щеголяют в спортивных пиджаках и галстуках. И, как всегда, девушек больше. Положив телеграмму на кафедру, Инди открыл тетрадь. Вдоль стен аудитории выстроились стеклянные шкафы с аккуратно разложенными находками – обломками костей, осколками керамики, парой черепов, каменными наконечниками, глиняными статуэтками, а также одним или двумя ожерельями из горного хрусталя и бирюзы. У задней стены стоит недавнее приобретение – диапроектор, наглядная демонстрация преимуществ преподавания в частном колледже; здесь всегда найдутся деньги для излишеств.

Надев очки в черной металлической оправе, Инди бегло просмотрел конспект. Затем поправил галстук, оглядел студентов поверх очков и начал лекцию, даже не потрудившись упомянуть тему занятия.

– Я полагаю, вы немало изумитесь, узнав, что одно из важнейших открытий в археологии сделано не выдающимся ученым, а маленькой девочкой. Обычно мы, археологи, не любим признаваться в подобных вещах, но я расскажу вам все без утайки, если это останется в тайне между нами… Во всяком случае, до экзаменов.

Засмеявшиеся над шуткой студенты при упоминании об экзаменах издали страдальческий стон.

– Эту маленькую девочку зовут Мария де Саутуола. Как-то раз в 1879 году она сопровождала своего отца, занятого обследованием пещеры, оказавшейся на его земле в Альтамире близ южного побережья Испании. И пока папочка копался у входа в пещеру в надежде найти какие-нибудь реликвии, малышка Мария доблестно обследовала пещеру сама. Вдруг она закричала: «Toros pintados!», сиречь «Нарисованные быки». Стены пещеры оказались покрыты изображениями вымерших бизонов. Ничего подобного в Европе до той поры не встречали.

Почти все студенты лихорадочно строчили в тетрадках, поэтому Инди помолчал, давая им возможность записать.

– Однако обычно наука не спешит признать нечто новое, и это открытие постигла та же участь. Никто из ученых того времени не верил, что пещерный человек способен создать настоящие произведения искусства, обнаруженные в Альтамире. В течение двух десятилетий росписи считали подделкой. Известный художник Е.Лемус И-Олмос написал о них следующее, – Инди сверился с записями: – «Судя по композиции, выразительности линий и пропорциям, автор росписей вовсе не является неучем. Хоть он и не Рафаэль, но несомненно изучал природу». Лемус заключил, что росписи являются «просто способом самовыражения посредственного студента современной школы живописи». – Инди с ухмылкой развел руками. – Словом, такая вот рецензия. Жаль, что художнику не довелось ее услышать. Он – или она – умер за десять, а то и за двадцать тысяч лет до того, как Лемус обозрел плоды его трудов.

– Профессор Джонс!

– Да, Марселла?

– Насколько я понимаю, настоящий возраст наскальных изображений определить невозможно. Почему же вы так уверены в их древности?

– Хороший вопрос. Прежде всего, количество найденных пещер с наскальной живописью настолько велико, что вероятность подделки сводится практически к нулю. Несколько лет назад я и сам нашел подобную пещеру близ деревни Монтиньяк. Далее, хотя датировать сами росписи практически невозможно, но в тех же пещерах найдены предметы, совершенно явно имеющие отношение к пещерным людям каменного века. И наконец, возраст некоторых пещер можно определить геологическими методами, поскольку до момента обнаружения они были совершенно засыпаны. – Инди как раз начал подбираться к сути лекции. – Скажем, одна из таких пещер найдена крестьянином в Тейже во время рытья погреба для хранения картошки. Мало того, что вход в пещеру был завален камнями, но еще и росписи были покрыты известковой коркой. Итак, на переломе веков отношение к наскальным росписям кардинально переменилось. Даже самые закоренелые скептики вынуждены были признать, что заблуждались. Пещерная живопись, вне всяких сомнений, является плодом рук художников каменного века.

Тут поднял руку юноша в очках, подстриженный под бобрик.

– А вы не могли бы нам подробнее рассказать о найденной вами пещере?

– Конечно, могу. Одной из наиболее любопытных особенностей этой пещеры является то, что на одной из стен имеется ряд абстрактных символов, схожих с обнаруженными в других пещерах. Отсюда напрашивается вывод, что рудиментарное письмо развилось уже в каменном веке. Фактически говоря…

– Профессор Джонс! – руку тянул все тот же юноша.

– Да, Джордж?

– А как вы нашли пещеру?

– Проплыл по подземной реке, ведущей к пещерам, – ответил Инди, раздосадованный, что его перебили.

– Наверно, это было опасно, – подал голос кто-то еще.

– Другого пути внутрь я просто не знал. Итак, о системе письменности. Символы…

– Я не хочу оспаривать ваши слова, профессор Джонс, но я читал в журнале, что человек, нашедший пещеру, был там убит.

– В общем, Джордж, это дело можно рассматривать двояко. Найдя подводный вход, я сообщил об этом упомянутому вами человеку. Но он нашел вход в главную пещеру с другой стороны примерно на час ранее меня.

– Но слава первооткрывателя должна принадлежать вам! – заметила одна из студенток.

– Спасибо, Мейбл, – пожал Инди плечами. – Я полагаю, история с исследователем, погибшим в открытой им пещере, куда интереснее. Но если вдуматься, то там должен был находиться кто-нибудь еще, чтобы зарегистрировать открытие – иначе мы просто не узнали бы, что же случилось с Уолкоттом.

– А что с ним случилось? – не утерпел Джордж.

По просьбе сорбоннской кафедры археологии Инди ни разу не вдавался в детали происшествия публично, хотя университет и приписал честь открытия пропавшему младшему преподавателю.

– Уолкотт упал в подземную реку. Тело найти не удалось.

Тут подняла руку блондинка.

– Слушаю вас, Лаура.

– Профессор Джонс, а вы не собираетесь вернуться в ту пещеру? Я бы ужасно хотела повидать тех бизонов и прочие картинки сама.

Столь дерзкий намек тут же вызвал смешки в аудитории.

– В настоящий момент я вовсе не собираюсь туда возвращаться. Но если это вас так заинтересовало, я могу порекомендовать вам маршрут.

– Раз вы не едете, это ей неинтересно, – хихикнув, подкинула реплику другая девушка из задних рядов. Все засмеялись.

– Я вовсе не то имела в виду! – покраснев, запротестовала Лаура.

Инди не обратил на перепалку никакого внимания, старательно удерживая дистанцию между собой и студентами. Стоит сделать один неверный шаг, и завистливые коллеги накинутся на него, как ястребы.

– Ладно, теперь мы посмотрим репродукции образцов искусства каменного века.

Сойдя с кафедры, Инди опустил экран.

– Будьте добры, задерните шторы!

Выключив свет, он двинулся вглубь аудитории. На первой репродукции, из Монтеспана, что в предгорьях Пиренеев, был изображен мастодонт. За ним последовали бизоны, медведи, носороги, олени и львы. Некоторые животные выглядели разъяренными, будто подверглись нападению – шерсть дыбом, зубы оскалены. А одна самка мастодонта рожала. Жизнь и смерть.

Затем Инди показал изображение животного, опознать которое было не так легко.

– Кто-нибудь может мне сказать, что мы видим?

– Таких животных мне видеть не доводилось, – прозвучал голос из темноты.

– Оленьи рога, волчий хвост, человеческое лицо, – подсказал Инди.

– Наверно, оборотень с рогами, – предположил кто-то.

– Скорее всего, это шаман в шкуре, под маской, с оленьими рогами и волчьим хвостом. Это изображение было обнаружено в пещере Трех Братьев. Оно расположено на высоте двенадцати футов над полом в пещере, находящейся в конце извилистого коридора. Должно быть, здесь шаманы входили в транс, дабы связаться с миром духов ради помощи в лечении хворых и влияния на зверей. Картина, вероятно, изображает представление художника о шамане, превратившемся в животное.

– А они могли делать это на самом деле? – поинтересовалась Лаура.

– Очевидно, именно так они и считали.

– Но на самом-то деле как? – вклинился неугомонный Джордж.

Зависла секундная пауза.

– Как ученый, я обязан сказать «нет». Это ничем не доказано.

Лаура снова подняла руку.

– А может, они могли делать такое, во что мы не верим, как мы можем делать такое, что им и в голову не пришло бы.

– Интересная мысль. Но это не удастся доказать.

Инди поменял репродукции, и теперь на экране появилась стена с рядом значков. Один напоминал угловатый крюк, другой – лук без тетивы, а третий – зарешеченное окно.

– Вот некоторые из символов, о которых я упоминал ранее. Как по-вашему, что они означают? – Всеобщее молчание. – Видимо, каждый из них имел свое магическое предназначение. Так рождалась письменная речь. Магические символы означают первоэлементы – воздух, огонь, землю, воду. Дух, бесконечность, вечность. Солнце, луна, четыре ветра. Все они играли важную роль для древних колдунов, волхвов или шаманов, в чью задачу входило воздействие на первоэлементы во благо общине. – Выключив проектор, Инди вернулся к кафедре. – Есть вопросы, или пойдем дальше?

– Профессор Джонс, я читала, что эти шаманы были в древних культурах по всему миру – от Сибири и Японии до Южной Америки. Какая тут связь? Почему они все делали одно и то же?

Инди на мгновение задумался, потом сказал:

– Ну, Кристин, пожалуй, такова уж природа человека – стремиться к непознанному, хотя бы через посредника, способного оказать влияние. Шаманы входили в контакт с миром духов, дабы лечить хворости, обеспечить успех на охоте, вызвать дождь и даже позаботиться о том, чтобы солнце всходило каждое утро. Постепенно они стали жрецами и астрологами. Они наблюдали за движением звезд и планет, солнца и луны. Они создавали календари и бились над проблемой взаимосвязи мироздания и человека. – Зазвенел звонок. – А вот вам и колдовство. Я только-только разговорился, а час уже пролетел.

Пока студенты выходили из аудитории, Инди развернул телеграмму.

– Я прямо наслаждалась вашей лекцией, профессор Джонс, – заявила подошедшая Лаура. – Хотелось бы мне, чтобы все занятия были такими же интересными.

– Она подразумевает – «все профессора», – тут же подсказала другая студентка.

– Кончай! – огрызнулась Лаура и заспешила прочь.

Инди покачал головой, но как только прочел телеграмму, улыбка его померкла. Текст гласил:


ИНДИ. НЕПРЕДВИДЕННЫЕ ОБСТОЯТЕЛЬСТВА. НЕ МОГУ ВСТРЕТИТЬ ТЕБЯ В КРУТОМ УТЕСЕ. ИЗВИНИ. МЕЙРА


– Большое спасибо, милая! – скомкал Инди телеграмму. – Судя по всему, солнцестояния нам вместе не встретить.