"Г.К.Честертон. Страшный смысл одного визита ("о Брауне")" - читать интересную книгу автора

сам он совсем не удивлялся. Он даже веселился, как и Бэзил. Придется сказать
невероятную правду: оба они смеялись.
Наконец, загнанный в угол, Шортер проговорил:
- Ладно, мистер Грант, ничего вы мне не сделаете. Все законно. Да и
вреда никому нет. Это же условность. Сложное у нас общество!
- Я вас и не виню, - спокойно сказал Бэзил. - Я просто хочу, чтобы вы
мне отдали бакенбарды. И лысину. Они ваши или Фрэзера?
- Мои, мои! - весело ответил Шортер.
- Что это все значит? - взорвался я. - Как лысина мистера Шортера может
принадлежать капитану? При чем он тут вообще? Вы с ним обедали, Бэзил?
- Нет, - отвечал Грант. - Я никуда не ходил.
- Не ходили к миссис Торнтон? - удивился я. - Почему же?
- Понимаете, - странно улыбаясь, отвечал мой друг, - меня задержал
посетитель. Он там, в спальне.
- В спальне? - повторил я, но уже не удивился бы, если бы тот сидел в
подвале или в кармане.
Грант подошел к двери, распахнул ее, вошел в комнату и вывел оттуда
последний кошмар этих часов. Передо мною стоял лысый священнослужитель с
седыми бакенбардами.
- Присаживайтесь, друзья! - воскликнул Грант, сердечно потирая руки. -
Выпьем вина, отдохнем. Как вы справедливо заметили, дорогой мой, вреда
никому нет. Если капитан намекнул бы, он бы сберег кучу денег. Правда, вам
бы это меньше понравилось, а?
Двойники, попивавшие вино с одинаковой улыбкой, от души засмеялись, а
один из них беспечно снял бакенбарды.
- Бэзил, - сказал я, - спасите меня! Что это значит?
Теперь засмеялся он и ответил:
- Еще один удивительный промысел. Эти джентльмены (за чье здоровье я
сейчас выпью) - профессиональные задерживатели.
- Не понимаю, - сказал я.
- Это очень просто, мистер Суинберн, - начал бывший Шортер, и я
вздрогнул, услышав, что провинциальный старик говорит бойким голосом
молодого лондонца. - Понимаете, клиенты нам платят, и мы кого-нибудь
задерживаем под невинным предлогом. Капитан Фрэзер...
Улыбнулся и Бэзил Грант.
- Капитан Фрэзер, - пояснил он, - хотел, чтобы мы ему не мешали...
Утром он отплывает в Африку, а дама, к которой мы собирались, - его великая
любовь. Вот он и хотел побыть с ней, для чего и нанял этих двух
джентльменов.
- Понимаете, - виновато сказал мой викарий, - мне пришлось выдумать
что-нибудь такое... эдакое. Умеренность ничего бы не дала.
- Ну, - сказал я, - ее у вас не было!
- Спасибо, сэр, - почтительно сказал он. - Буду благодарен, если вы
меня кому-нибудь порекомендуете.
Другой викарий лениво снял лысину, являя гладкие рыжие волосы, и
заговорил как-то сонно, может быть - под влиянием прекрасного вина:
- Просто поразительно, господа, как часто к нам обращаются. Контора
полна с утра до вечера. Я уверен, что вы встречались с нашими работниками.
Когда старый холостяк рассказывает, как он охотился, а вам не терпится с
кем-то поговорить, не сомневайтесь, он - от нас. Когда к вам приходит дама