"Гилберт Кийт Честертон. Человек, который знал слишком много" - читать интересную книгу автора

свои теории. Он верил в теорию "свежего глаза" и стремился к широкому
примечению своих новых методов. В теории Уилсона было зерно истины, хотя
его и постигла неудача, обычная в таких случаях, - ведь даже свежему глазу
не видно невидимое. Эти теории подходят для простых случаев, как с
лестницей или пугалом, но они бессильны там, где дело касается самой жизни
или человеческой души. И он глубоко ошибся в том, что мог сделать такой
человек, как принц Майкл, услышав крик женщины. Тщеславие Майкла и понятие
о чести были причиной того, что он, не задумываясь, поспешил на помощь, -
за перчаткой дамы он вошел бы даже в Дублинский замок. Считайте это позой,
если угодно, но именно так он и поступил бы. Что произошло, когда он
встретил Бриджет, - это уже другая история, которую мы, может быть, никогда
не узнаем. Но по слухам, до меня дошедшим, они помирились. И хотя Уилсон на
этот раз ошибся, все же было что-то новое в его мысли о том, что человек,
не знающий данного места, замечает больше, чем тот, кто прожил здесь всю
жизнь, потому что он слишком много знает. Да, кое в чем он был прав. И он
был прав относительно меня.
- Относительно вас? - спросил Марч.
- Я слишком много знаю, чтобы знать что-нибудь, или, во всяком случае,
чтобы сделать что-нибудь, - сказал Хорн Фишер. - Я говорю сейчас не только
об Ирландии. Я говорю об Англии. Я говорю о всей системе нашего управления,
хотя, вероятно, она единственно для нас возможная. Вы спрашиваете меня, что
произошло с теми, кто остался в живых после этой трагедии. Так вот: Уилсон
выздоровел, и нам удалось убедить его подать в отставку. Однако этому
проклятому убийце пришлось дать такую огромную пенсию, какую едва ли
получал самый доблестный герой, когда-либо сражавшийся за Англию. Мне
удалось спасти Майкла от самого страшного, однако этого совершенно
невинного человека пришлось отправить на каторгу за преступление, которого,
как мы хорошо знаем, он не совершал. И только значительно позже нам удалось
тайно способствовать его побегу. Сэр Уолтер Кэри сейчас премьер-министр, и
весьма вероятно, что он никогда бы им не был, если бы стала известна правда
об этом позорном происшествии, случившемся в его ведомстве. Она могла
погубить нас всех, когда мы были в Ирландии. Для него же это наверняка был
бы конец. А ведь он старый друг моего отца и всегда был очень добр ко мне.
Как видите, я слишком тесно связан с этим миром, и, уж конечно, я не был
рожден для того, чтобы изменить его. Вы, по-видимому, огорчены, а может
быть, даже шокированы, но я и не думаю обижаться на вас.
Что ж, если угодно, переменим тему разговора. Как вам нравится это
бургундское? Оно - мое открытие, как, впрочем, и сам ресторан.
И он начал пространно, с чувством и со знанием дела говорить о винах -
предмете, о котором, как скажут некоторые моралисты, он также слишком много
знал.

ВОЛКОВ ЛАЗ

На широких ступенях просторного дома в Парке Приора {Приор -
настоятель в некоторых католических монастырях или старший монах в братии
там, где настоятель - аббат} сошлись двое - архитектор и археолог; и
хозяин, лорд Балмер, со свойственной ему ветреностью ума, счел натуральным
их представить друг другу. Ветреность ума сочеталась в лорде с некоторой
туманностью, нечетким сопряжением идей, и в данном случае он