"Гилберт Кийт Честертон. Парадоксы мистера Понда" - читать интересную книгу автора

мелодрамы внезапно оборвался, и началась новая, более мрачная мелодрама или
трагедия. Временами мне казалось, что я стал действующим лицом какого-то
детективного рассказа, а потом вдруг оказывалось, что это уже совсем не
тот, а другой рассказ. Как в туманных картинах или в кошмаре.
Нет, именно в кошмаре.
- Почему "именно"? - спросил Уоттон.
- Это страшная история, - тихо сказал Гэхеген, - но теперь она уже не
кажется такой страшной.
- Ну, конечно, - кивнул Понд, - теперь вы счастливы и хотите
рассказать нам страшную историю.
- А что значит "теперь"? - снова спросил Уоттон.
- Это значит, - отвечал Гэхеген, - что сегодня утром я стал женихом.
- Черт вас... Прошу прощения, - буркнул Уоттон, краснея. - Разрешите
вас поздравить, конечно, и все прочее... Только при чем здесь кошмар?
- Тут есть прямая связь, - задумчиво произнес Гэхеген. - Но вы ведь
хотите послушать ту, страшную историю, а не эту, счастливую. Да, это была
таинственная история.
Во всяком случае - для меня. Все же в конце концов я ее понял.
- И когда вам надоест говорить загадками, вы сообщите нам разгадку?
- Нет. Разгадку сообщит Понд, - коварно ответил Гэхеген. - Видите, он
уже гордится, что угадал так много, еще не выслушав моей истории. Если он
не сумеет закончить ее после того, как услышит... - Гэхеген оборвал фразу и
заговорил снова, более серьезным тоном: - Все началось с холостяцкого обеда
у лорда Кроума; мы, собственно, были приглашены не на обед, а на коктейль к
его жене. Леди Кроум - высокая, стройная женщина; у нее маленькая гордая
головка и темные волосы. Ее муж - полная ей противоположность. И в прямом,
и в переносном смысле можно сказать, что он человек с головой. Представьте
себе длинное, словно топором высеченное лицо; и кажется, тот же топор высек
его голову, всю его фигуру, маленькую и незначительную. Он человек
сдержанный и в тот вечер казался рассеянным и немного усталым; должно быть,
его утомили разряженные дамы, которые так и вились вокруг прекрасной
хозяйки дома, похожей на стремительную гордую птицу. Возможно, именно
поэтому он захотел отдохнуть в более спокойном, мужском обществе. Так или
иначе, он попросил нескольких гостей остаться и отобедать с ним. В том
числе и меня; но несмотря на это, общество было избранное.
Да, избранное; хотя впечатление создавалось такое, что никто намеренно
не подбирал его. Имена гостей были достаточно известны; и все же казалось,
что лорд Кроум вспомнил их случайно. Первым, на кого я обратил внимание,
был капитан Блэнд. Его считают одним из самых блестящих офицеров британской
армии. По-моему, он к тому же и самый глупый; вероятно, это необходимо для
каких-то стратегических целей. Он великолепен, как статуя Геракла из золота
и слоновой кости, и в военное время примерно так же полезен. Я как-то
сказал ему, что он напоминает мне статую из слоновой кости, а он решил, что
я сравниваю его со слоном. Вот оно, хваленое образование "белого
господина"! Рядом с ним сидел граф Краиц, венгерский ученый и общественный
деятель. Он говорит на двадцати семи языках, в том числе на языке
философии. Интересно, на каком он беседует с капитаном Блэндом? По другую
сторону от Кранца сидел офицер примерно того же типа, что Блэнд, только
посмуглее и постройнее, и не такой надутый, - майор Вустер из какого-то
бенгальского полка. Лексикон его тоже не слишком богат, он состоит из