"Федор Чешко. Час прошлой веры" - читать интересную книгу автора

подумала, что к утру нос распухнет обязательно), сказал безразлично:
- Не знаю, но похоже на правду. Сказано же в летописи: "Князь
Владимир Святой повелел рубить церкви в местах, где прежде стояли
кумиры"...
Ксюша растерянно огляделась:
- Да не похоже, чтобы это было построено аж тогда.
- Конечно, не тогда. - Олег замолк ненадолго, заговорил опять: -
Первая часовня, кажется, была деревянная, она сгорела. А эту поставили уже
после того, как Петр запретил постройку деревянных храмов.
- Откуда ты знаешь?
- Я не знаю. - Голос Олега был бесстрастным и каким-то странным, не
его это был голос. - Я просто думаю, что было так.
- Ну, пусть так. А причем здесь мусор?
Тихо, очень тихо ответил Олег, и слова его заглушил ужасающей силы
удар грома. Свирепая вспышка ледяного ветра, ворвавшаяся в часовню,
выхватила из мягкого сумрака четкий, будто штампованный профиль Олега,
приподнявшегося на локте, всматривающегося в стену напротив. Там, под
набухающей дождевой влагой штукатуркой, наливалось чернотой изображение
хмурого бородатого лица. Ну и что? Ведь и на соседней стене такие же...
Или не совсем такие? Или совсем не такие? Ксюша заглянула Олегу в лицо:
- Чего ты? Что с тобой?
- Ничего, - он улыбнулся. - Ты спи давай.
Не понравилась Ксюше улыбка его, и голос не понравился, и лицо это на
стене не понравилось тоже. И еще ей не нравился едва слышный, замытый
шумом ливня шорох в недальнем углу, и смутное ощущение пристального
нехорошего взгляда.
- Олег! - она вцепилась в его плечо. - Ты ничего не чувствуешь? Тут
есть кто-то!
- Что ты, глупая? - Олег погладил ее по щеке, оглянулся по сторонам.
Луч фонарика уже заметно поблек, в углах копилась чернота... - Ну кто же
тут может быть? Разве что зверюшка какая-нибудь от дождя забралась. Сейчас
мы ее выведем на чистую воду.
Он дотянулся до фонарика, желтый прозрачный луч рухнул на пол,
метнулся туда-сюда, и разлившийся под стенами сумрак вдруг ответил злыми
красными огоньками маленьких глаз - низко, от самого пола. Крыса. Крупная,
почти черная, вытянулась неподвижным столбиком, злобно пялится на слепящее
пятно фонаря... Истошно взвизгнула Ксюша, отпрянула, вжалась в стену. Олег
коротко оглянулся:
- Ну что ты, что ты! Испугалась? Нашла чего! Да мы ее, паскуду...
Его рука зашарила по полу, нащупала обломок кирпича. Крыса успела
шарахнуться за доли секунды до того, как осклизлый кирпич шваркнул по тому
месту, где она только что сидела. Горбатая тень шмыгнула к выходу, на
пороге запнулась, дернулась как-то нелепо и сгинула в дождевом мареве.
Некоторое время они молчали. Олег снова прилаживал фонарик на полу -
как раньше, лучом в потолок; потом гладил Ксюшу по голове, успокаивал.
Когда она перестала дрожать и всхлипывать, сказал:
- Давай спать.
Ксюша судорожно покивала, послушно полезла на развороченное лежбище.
Уже оттуда, из-под плаща, спросила вдруг:
- Слушай, а почему нечистая сила так любит заброшенные церкви?