"Тибор Череш. Черная роза (Современный Венгерский детектив) " - читать интересную книгу автора

Заедет кто-нибудь случайно на черноземную полосу - беда, шестеркой волов не
вытянуть. Шестерка волов! Ее не сыщешь теперь днем с огнем. Вот уже лет
тридцать назад кануло в прошлое это традиционное венгерское чудо.
Разумеется, песчаная сторона дороги в эту пору куда надежнее. Даже обильные
весенние дожди не в состоянии ее испортить. И только с приходом лета следы
от колес начинают расползаться по всей ширине большака. А потом, после
двух-трех особенно знойных дней, когда какой-нибудь неосторожный возница
вдруг увязнет в пересохшем песке по самую ступицу, движение перемещается
уже на черноземную сторону. Так бывает всегда, а сейчас на дворе конец
августа и люди ездят по черноземной полосе, прямо по зеленеющим всходам
дикого шпината. В октябре, когда наступает дождливое ненастье, повозки
снова переберутся на песчаник.
В августе поля вокруг деревни Шарпуста зарастают поздней зеленью, а
сами домики белеют сквозь редкую листву плюща, который скорее украшает
стены, чем их укрывает.
Между тем рассвет становится ярче, словно подстегнутый первым щелчком
кнута-это появилась наконец первая телега из Андялоша.
Ее тащит пара добрых лошадок, на козлах восседает хозяин в праздничном
костюме, рядом с ним - супруга в гарусном платке. Оба сонно молчат. Но
возница не дрём-лет, и телега, описав широкую.дугу вокруг лежащего,
сворачивает на песчаник. Замедленный скрип колес выдает подозрение,
возникшее у кучера.
- Гляди, Давид Шайго опять нализался.
- И как не совестно,- отзывается жена, покосившись в сторону
распростертого на дорогь тела. Однако зрелище не слишком ее занимает.
Возвращая телегу на прежнюю колею, возница из Андялоша решает
подшутить над пьяницей и кричит:
- Эй, сосед! Вставай, уже давно рассвело! Праздник проспал!
Муж и жена оборачиваются и ждут, что Шайго вскочит как ужаленный,
выругается по-черному и погрозит им кулаком, а они подстегнут своих лошадок
и вдоволь над ним посмеются.

Но Шайго не шевелится, и им надоедает вертеть шеями в ожидании
спектакля.
- А ведь он верующий.
- Раньше верующие так не напивались.
Утро между тем вступает в свои права. Воробьи падают с высоты в
придорожную пыль, как камушки из корзины, и купаются в ней, чирикая.
Вот показалась вторая повозка, доверху нагруженная дынями; она
объехала неподвижное тело по следу первой. Возница мирно дремал, ничего не
видя и не слыша вокруг себя; мальчик, сидевший спиной к лошадям на
брезенте, покрывавшем груду дынь, заметил, правда, лежащее на земле тело,
но повозка отъехала уже далеко, и он лишь на мгновение перестал
насвистывать песенку.
Человек на дороге был в рабочих парусиновых штанах и почти новых
сандалиях из тонких ремешков, надетых на босу ногу. Его коричневая куртка с
четырьмя пуговицами была перекроена из солдатского мундира. Вторая пуговица
снизу, выпуклая, фиолетово-зеленого цвета, отличалась от трех других. В
утренних сумерках трудно было определить истинный цвет его рубахи, то ли
действительно серой, то ли просто давно не стиранной.