"Тибор Череш. Черная роза (Современный Венгерский детектив) " - читать интересную книгу автора

комнаты прозвучал тихий, похожий на вздох голос женщины, словно
пробудившейся от дурного сна:
- Давид, Давид, перестань... Не пей больше!.. Оставь на завтра...
Председатель хотел было позвать хозяина и сказать ему, как и положено:
"Давид Шайго, до свидания". Но в этот момент в нос ему ударил крепкий запах
самогона из стоящей на столе зеленой бутылки, и он подавил в себе это
желание. "Ладно,- буркнул он про себя.- Ничего я ему не скажу". Пятясь
спиной, чтобы не задеть стол с лампой, он вышел из дома.
Подойдя к кустам возле дороги, Геза остановился, прислушался. Может,
он здесь? Затем позвал:
- Давид! Давид Шайго, это ты?
Совсем рядом девичий голос шепотом произнес:
- Это я, дядя Геза. Поехали домой.

3

Голову лежащего покрывал большой лист лопуха, а правая рука его с
повернутой вверх ладонью покоилась на лбу, словно прикрывая глаза от света
встававшей зари. Другая рука спокойно лежала на груди, как у людей, спящих
глубоким сном. Под порывами ветра огромный лопух то и дело подрагивал, но
казалось, что не от ветра, а от глубокого и сильного дыхания спящего.


На середине дороги или, может быть, чуть ближе к обочине лежал
человек.
Светало. Края далеких, нависших над горизонтом облаков озарились
фиалковым светом. В этот час от придорожных деревьев и кустов тянулись
особенно длинные тени, они бросались в глаза резче, чем в любое другое
время дня.
С жужжанием и стрекотом возвращались к жизни проснувшиеся насекомые, и
лакомые до них летучие мыши еще метались по воздушным коридорам,
образованным ветвями деревьев, выстроившихся в ряд. После теплой ночи почти
не выпало росы. Осень опаздывала, застряв где-то в пути.
Весело и свежо, будто только что посеянная, зеленела лебеда совсем
рядом с колеей, накатанной телегами жнецов еще в начале августа на черной
полосе дороги. Там-то, словно выбрав для себя самый большой придорожный
лопух, и лежал человек. Лежал, вытянувшись на спине, одну руку положив на
грудь, а другой, защищая глаза от неумолимо наступавшего рассвета.
Можно было подумать, что он лег поперек рельсов на захолустном
полустанке, чтобы в зыбкой тишине не проспать приближение поезда. В шести
километрах от станции раскинулось большое село Кирайсаллаш, и там сегодня,
как всегда в день престольного праздника, открывается ярмарка. Вот, верно,
и не захотелось ему шагать туда пешком.
Дорога проходит как раз по границе чернозема и супесчаника. И дороге
этой не одна тысяча лет. Ее знали еще римляне, когда отправлялись к
сарматским языгам, нагруженные оружием или гончарными изделиями - в
зависимости от того, воевать они шли или торговать.
По одну сторону дороги тянется, будто сопровождает путника, жирный
перегной - и сейчас на нем сплошь зеленеет травка; по другую тяжелый,
рыхлый супесчаник, на котором вся растительность уже давно сменила