"Кэролайн Дж.Черри. Буревестники ("Колдовской мир")" - читать интересную книгу автора

Так ответил бы юнец. Он и сам мог ответить так в юности, когда был
преисполнен надежд. Но за свою жизнь он в избытке насмотрелся на такое
самоуничтожение и по большей части считал его глупым. Ни одна такая гибель
не остановила Гончих и не спасла никого, и это в то время, когда Форталу
отчаянно нужна была помощь.
Нет, Фортал не уважал героев. "Поезжай. Сам выбирай свой путь. Живи".
Чего еще хозяин Палтендейла мог хотеть от него, последнего оставшегося в
живых человека из своего отряда? Фортал хотел, чтобы хоть кто-нибудь выжил,
вот и все. Он хотел, чтобы здравствовал его любимый Санел и хотел, чтобы
хоть один человек из Палтендэйла сумел выбраться из окружения. Не большой
человек, не герой, просто последний его солдат, тот - который, он знал -
похоронит его.
И каков же итог? Горная речка, тишина, нетвердая походка раненого коня,
и его собственная кровь, темным пятном расплывающаяся на его кожаных
доспехах - от ребер и до колена. Когда он спотыкался, рана раскрывалась, и
яркая кровь, пропитывая повязку, вытекала наружу. В такие минуты горы и небо
начинали качаться и плыть перед его глазами, скалы заволакивались пеленой.
Он шел и время от времени закрывал глаза, целиком уйдя в свою боль.
Поднимал голову, когда оступался, или когда оступался Санел. В последнем
случае сердце его сжималось от страха. Он смазал рану целебной мазью и
заклеил ее, когда дождь прекратился.
- Тихонько, тихонько, - шептал он, когда конь спотыкался в очередной
раз. Он гладил Санела по шее. Нужно остановиться, думал он, нужно дать
лошади отдохнуть. Но враги - Гончие - они оправятся, вышлют вперед
разведчиков, раз дождя больше нет. Нет, отдыхать было не время. Голова его
кружилась, он не мог нести девочку, да тут еще и боль... Все же конь, если
они его слишком замучат...
- Стой, - сказал он и, опустив поводья, остановил Санела плечом,
похлопал по опущенной шее. - Тпру, мой мальчик, отдохни пока.
Санел переступил с ноги на ногу и пошел, раздраженно оттолкнув его в
сторону. Он сделал несколько шагов. "Там, видимо, более ровный участок", -
подумал Джерик. И тут он увидел, что задние ноги коня подламываются.
- О господи, - пробормотал он и рванулся за Санелом, чтобы остановить
его, но конь дернул головой, сделал, пошатываясь, шаг и еще три, прежде чем
его правая нога не вильнула и не согнулась. Привязанная к лошади девочка изо
всех сил старалась удержаться в седле. Джерик пополз за ней, когда конь упал
и задергал ногами. Он вытащил нож и обрезал веревки, которыми она была
привязана к седлу. Он попытался оттащить ее от лошади, старавшейся встать на
ноги. Неожиданно хлынуло много крови, лошадь заржала от боли. От упавшего
ребенка он кинулся к бившейся на земле лошади. Он обхватил Санела за шею,
чтобы он не раскрыл еще больше свою рану. Лошадь затихла, и Джерик, который
не плакал, когда хоронил товарищей и своего лорда, прижался к плечу Санела,
гладил его шею и чувствовал, что сердце его разорвалось, как и сердце коня,
и не только из-за него, но из-за всего остального, из-за выбора, который он
сделал. Ведь из-за этого погибло последнее существо, которое он любил.
"О господи, - думал он мрачно, - ведь дальше уже некуда".
Потом он подумал, что сдаются только дураки, что ему, возможно, удастся
как-нибудь зафиксировать повязку на ране, может ему удастся спасти лошадь, и
если Гончие их не найдут...
Но Санел опять стал биться, поднимать голову и бессмысленно стучать