"Николай Черкашин. Крик дельфина" - читать интересную книгу автора

прост, чтобы расплачиваться за ночь любви государственными тайнами.
Результаты бактериологического анализа биопроб с "Архелона" были немедленно
засекречены, едва он и его шеф доложили в адмиралтейство, что обнаружены
бациллы неизвестной доселе формы проказы - весьма скоротечной и
инфекционной. Выяснилось, что микробы лепры в условиях слабой радиации
ядерного реактора переродились в новый, крайне опасный для здоровых людей
штамм ^микроорганизмов. Его условно назвали - "суперлепра XX".
Ничего этого Флэгги не узнает. Просто надо будет сказать, что
возвращение Барни откладывается на неопределенный срок из-за эпидемии
гриппа. Бедная Флэгги! Если бы она знала, что уже наполовину вдова, быть
может, была бы куда снисходительнее к гонцу печальной вести...
О'Грэгори нажал на акселератор и вырулил на шоссе к городку
подводников. Протяжный взрыв со стороны моря заставил его оглянуться.
Вспомнил: ото на внешнем рейде взорвали баржу, на которой побывали носители
бацилл суперлепры XX...

В Генеральном морском штабе адмиралы вместе с учеными-микробиологами
решали судьбу "Архелона". Капитан медицины О'Грэгори никогда еще не видел
такого скопища больших звезд на погонах. Он тихо сидел рядом с шефом,
обхватив ладонями щеки. Поза его выражала глубокую озабоченность, столь
подобающую случаю. Она была еще и удобной, потому что позволяла, во-первых,
скрывать легкую щетину, проступившую после бессонной ночи (О'Грэгори не
успел побриться - шеф назначил ему рандеву на аэродроме рано утром, а у
Флэгги не нашлось бритвы); во-вторых, задумчиво опустив голову на ладони,
можно было дремать с открытыми глазами. Дуреха Флэгги всю ночь строила из
себя весталку. О'Грэгори до самого утра расточал красноречие и обаяние,
подогревая себя кофе с коньяком и бразильскими сигарами. Может быть, все и
удалось, если бы не этот кретинский транзистор. Дернуло же его поискать
музыку. Флэгги чуть не ударилась в слезы: "Ах, Барни!.." Дался же ей этот
лысый маркони! Послушала бы, что уготовано ее муженьку...
Только что закончил содоклад начальник медико-санитарного корпуса
флота. Суть его сводилась к тому, что на острове Юджин в заброшенном
концлагере можно без особых затрат устроить лепрозорий для пораженного
экипажа. Проблема заключалась лишь в том, что делать с подводной лодкой.
Подлежала ли она дезинфекции? Если нет, то уничтожение столь дорогостоящего
корабля наносило ощутимую брешь как в военном бюджете, так и в боевой мощи
флота.
Президент микробиологического общества профессор Сименс стоял на том,
что полную дезинфекцию в отсеках "Архелона", набитых электроникой и
разнообразной машинерией, провести невозможно. Надо менять всю начинку.
Проще построить новый корабль.
Морской министр требовал хотя бы частичной дезинфекции и скорейшего
выхода стратегического атомохода на боевое дежурство.
- Тогда через месяц вам придется подыскивать еще один остров Юджин! -
запальчиво возражал профессор.
- Но я не могу отправить на дно целый ракетодром. Нация мне этого не
простит.
- Нация во сто крат не простит вам, если вы заразите ее суперлепрой!
Перепалке, которая вот-вот грозила перейти правила приличия, положил
конец начальник Генерального морского штаба.