"Николай Черкашин. Тайна 'Архелона' (Крик дельфина)" - читать интересную книгу автора

Подумалось вдруг, что из всего их небольшого выпуска половина ребят уже
вычеркнута из списка живых. Бен Хасберт, любитель толстушек и гурман
китайской кухни, погиб в Норвежском море. Штормовая волна выбила лобовой
иллюминатор ограждения рубки, и осколком стекла бедному Бену перерезало
горло.
Игнатио Криз, гордость флотского бейсбола, погиб еще глупее. Лень было
перебираться из кормы в гальюн пятого отсека - помочился в трюм.
Электропроводная струйка мочи попала на коллектор 500-герцового мотора. Криз
не успел и вскрикнуть, его так и нашли с мужским отростком в пальцах.
Красавчику Беллхаузу оборвавшийся в качку трехтонный перископ снес
голову, как гильотина. Но хуже всех пришлось Глобусу -капитан-лейтенант
Хаске. Глобусом его прозвали за идеально круглую голову. Хаске вырезали
аппендикс, и он лежал на столе в кают-компании со вскрытой брюшиной, когда в
отсеке взорвался водород из аккумуляторных батарей. В открытую рану ему
плеснуло добрую пинту серной кислоты.
Обожженный извне и изнутри, он еще жил, точнее, корчился несколько
минут, пока не задохнулся во фреоне - огнегасящем газе, поданном в аварийный
отсек...
- Господин коммодор, с буксира передали "Закончил работу. Счастливого
плавания!"
- Есть!
Рейфлинт увеличил ход с "малого" до "среднего". "Архелон" взрыл океан
широким лбом, и под округлыми его боками забурлили глубокие водяные ямы.
Командир сдал вахту Роопу. Обиженно поджав губы, старпом выслушал все
указания.

* * *

"Архелон" шел под водой, раздвигая широким лбом океанскую толщу,
взрезая ее крыльями рубочных рулей и лопастями огромных, в рост человека,
гребных винтов.
Как ни благодушничал на корабле президент, но вокруг него невольно
создавалось поле высокого нервного напряжения. Он не сразу покинул подводный
крейсер, а выразил желание проводить атомарину в точку погружения; он стоял
на руле, позировал на мостике, вспоминал в кают-компании корейскую войну, в
которой участвовал командиром торпедного катера, и лишь спустя два часа
после выхода из гавани попрощался с экипажем и перешел на борт яхты морского
министра. Рейфлинт, отдав уходящей яхте положенные почести, задраив верхний
рубочный люк, и "Архелон", шумно выпустив из цистерн воздух, покинул суетный
надводный мир. Во всех шестнадцати отсеках его облегченно вздохнули.
В центральном посту коммодор почти рухнул в свое кресло. Перепоручив
командирскую вахту старшему офицеру, Рейфлинт, не выпуская из виду
глубиномера и информационный пульт, перебирал в памяти подробности роскошных
проводов и выводил, что все прошло довольно удачно. Даже выходка этого
фанатика в желтом хитоне не смогла омрачить торжественных минут. И как
только он пробрался на пирс? Впрочем, пусть над этим ломает голову начальник
режимной службы - полковник с надменным квадратным лицом, подбородок
которого раздвоен, как у римского императора Каракалы. Рейфлинт сталкивался
с ним всякий раз, когда кто-нибудь из его матросов попадался на "тропе Хо Ши
Мина" - тайной дорожке, ведущей из базы в обход контрольно-пропускных