"Николай Черкашин. Тайна 'Архелона' (Крик дельфина)" - читать интересную книгу автора

На экранчике телемонитора возникли два немигающих ока, сведенных к
узкой переносице гладколобого черного черепа, куцые растопыренные крылья...
Камера отьехала, и телезрители увидели, что языческий истукан - это боевая
рубка "Архелона".
- За спиной у этого бога войны, - продолжал репортаж Эпфель, - тридцать
две ракетные шахты. Баллистические ракеты несут шестнадцать разделяющихся
боеголовок, каждая из которых способна уничтожить такую страну, как Польша
или Греция со всеми ее островами.
Президент в сопровождении командующего флотом, адмиралов,
телохранителей и других членов свиты быстро прошел на корпус. Рейфлинт
встретил его у верхнего рубочного люка. Представился, ответил на
рукопожатие. Тут возникла легкая заминка: кому спускаться первому:
командиру- как хозяину или президенту - как почетному гостю. Первым
скользнул в колодец люка телохранитель, за ним Рейфлинг и наконец сам
президент. Бегло осмотрев центральный пост и оба смежных отсека, - слава
богу, бритоголового успели спрятать в медицинский блок, - президент
обернулся к Рейфлинту.
- Завидую вам, коммодор! У вас есть шанс стать президентом нашей
страны, но мне уже никогда не стать командиром вашего корабля. - Улыбка
сбежала с губ президента, и лицо его снова приняло выражение державного
достоинства. - На ваш подводный рейдер мы возлагаем особые надежды...
Телохранитель, к чьей руке стальным браслетом был пристегнут кейс с
шифрозамком, быстро раскрыл чемоданчик и подал президенту пакет. Президент,
взвешивая пакет на ладони, не спеша протянул его Рейфлинту.
- Помните, коммодор, океан - это весы мира. Ваш атомоход - одна из
гирек, которая позволяет нам сохранять равновесие...
Репортер Дэвид Эпфель подставил свой микрофон, и президент воскликнул с
привычным пафосом:
- Дамы и господа! В этот час я нахожусь на борту "Архелона" -
подводного форпоста нашей обороны. Ни один корабль не стоил нашей стране так
дорого, но мир на планете стоит еще дороже...

ЧЕЛОВЕК В ОБГОРЕВШЕМ ХИТОНЕ

Рейфлинт много раз прощался с берегом, и у него вошло в обычай
выискивать в момент отхода знаки, сулившие удачу. Однажды это была радуга, в
другой раз - лунное гало [3] (уходили ночью), а еще - ручная канарейка,
улетевшая из чьей-то клетки и севшая Рейфлинту на плечо. И только нынче
ничто не предвещало благополучное возвращение. Едва отошли, как и без того
серая погода разразилась снежным зарядом, так что и пирс, и буксир скрылись
из виду. Старший помощник Рооп без команды с мостика включил тифон, и
"Архелон" заревел на всю гавань хриплым бычьим басом. Это уж и вовсе
выходило против всяких правил. По давней традиции подводные лодки выходили
на боевое патрулирование бесшумно, не включая ни сирен, ни тифона. Рейфлинт
вспылил, назвал Роопа болваном и тут же об этом пожалел, потому что
педантичный старпом действовал по инструкции. Переход до Больших Кокосовых
островов был открытым, следовательно, боевое патрулирование начиналось
по-настоящему с выходом из Сан-Пальмаса. А в тумане - это и первогодку
понятно - полагалось подавать звуковые сигналы. Настроение было испорчено, в
голову полезли мрачные мысли.