"Дмитрий Черкасов. Сирены атакуют ("Подводный спецназ" #2) " - читать интересную книгу автора

...Покуда Райнеке кривлялся перед Сережкой, староста барака встал и
побрел объявлять подъем. Тоскливо ударил гонг. С полсотни теней разом сели,
свесив с нар ноги. Десятки огромных глаз без малейшей тени сна в них
внимательно следили за унтерштурмфюрером.
Тот развернул папку.
- Ос-та-пен-ко, - проговорил он нараспев. - Это ты, правильно?
Он неплохо говорил по-русски, хотя и с сильным акцентом.
- Я, - отозвался Сережка бесцветным голосом.
Райнеке посторонился, вновь взял его за плечо, на сей раз двумя
пальцами, легонько подтолкнул к выходу. Брезгливо обнюхал перчатку.
- Доктор Валентино не любит ждать, - изрек он так, чтобы слышали
остальные.
Сережка пошел на выход.
Он не оглядывался, хотя знал, что уходит навсегда. За спиной не
оставалось ничего, с чем хотелось бы попрощаться.
Он оглядывался, когда его заталкивали в вагон; дело было под Минском. И
после оглядывался, когда родное село уже давно скрылось за горизонтом. Даже
подпрыгивал, стараясь дотянуться до широкой щели меж досками; расталкивал
товарищей по несчастью, ругался, получал тычки под ребра и сам отвечал тем
же.
Потом оглядывался на состав, когда их высадили и повели сквозь строй
собак и человекоподобных существ.
А дальше уже ни-ни.
Амбулатория - еще ее называли лазаретом, хотя там никогда никто не
лежал, чтобы лечиться, все больные приходили в себя в бараке, и это если им
везло, или не везло, как посмотреть, - занимала почетное место, располагаясь
в центре лагеря, по соседству с администрацией. Можно сказать, что она
являлась лагерным сердцем. Ее окна были забраны решетками и - сверх того -
на две трети закрашены зеленой масляной краской; поверх ее границы вечерами
выбивался зловещий свет; ночами - тоже. Создавалось впечатление, что доктор
Валентино вообще никогда не спит.
Он, разумеется, спал, и много больше, чем остальные, даже лагерная
администрация.
Бредя под отеческим присмотром Райнеке, Сережка механически сожалел о
пропущенном завтраке. Не думать о нем было не в его власти. Кружка кипятку и
пайка хлеба с отрубями. Завтрак либо зажмут, либо поделят на весь барак. Но,
скорее всего, аккуратные немцы уже вычеркнули Остапенко из продовольственной
ведомости.
Еще один автоматчик размеренно прохаживался перед крыльцом.
При виде офицера он вытянулся в струну. Райнеке небрежно махнул ему,
солдат отошел в сторону, пропуская Сережку.
- Будь как дома, - хохотнул Райнеке, берясь за дверную ручку.
Сережка помедлил на пороге, и унтерштурмфюрер тут же грубо втащил его
за шиворот - от "доброго" обхождения не осталось и следа.
Церемонии закончились.
Валентино вышел к ним лично, хотя обычно подопытный контингент
принимали двое его подручных, которых доктор именовал санитарами.
Это повышенное внимание было связано с секретным циркуляром, полученным
накануне.
Спектр интересов доктора - по совместительству гауптштурмфюрера СС, то