"Лоретта Чейз. Ваш скандальный нрав" - читать интересную книгу автора

Страшно неудобно!
Не говоря уже о том, что здесь очень сыро.
Гондола Джеймса отправилась в путь с материка под дождем и плыла по
Большому каналу под таким яростным ливнем, что пришлось закрыть окна
пассажирской каюты. А сквозь рейки жалюзи были различимы лишь силуэты домов
да каменные набережные. До него не доносилось ни звука - лишь дробь дождя по
каюте и палубе гондолы.
Можно подумать, что это и есть тот потусторонний мир, в существование
которого верили его римские предки. Словно он плывет по Стиксу среди теней
умерших.
Этот полет воображения долетел до земли или, скорее, воды, когда Джеймс
услышал эхо ударов весел о воду под мостом. Через мгновение гондольер
объявил:
- Мост Риальто.
Гондольера звали Дзеджо. На первый взгляд венецианец казался слишком
юным для того, чтобы везти кого-то куда-то, слишком красивым, чтобы
заниматься физическим трудом, и слишком невинным, чтобы его воспринимали
всерьез. Вероятно, именно из-за внешности знакомые Джеймса и считали Дзеджо
наиболее удобным проводником по Венеции. Потому что на самом деле ему было
тридцать два года, он был далеко не невинен, и к тому же они уже нанимали
его ранее.
Дзеджо был высоко почитаемым местным агентом. Более того, он стремился
стать венецианской версией Джеймса Кордера.
Бедняга!
Свернув с Большого канала в какой-то узкий водный переулок, а затем -
еще в один, они наконец оказались возле Ка-Мунетти.
- Ах, Венеция! - оглядываясь по сторонам, протянул выбравшийся из каюты
Джеймс. Зрелище было невеселым - дома и гондолы казались лишь темными
силуэтами в серой дождливой мгле. - Отличное место, надо сказать. Для
сырости.
Его слуга Седжуик пробормотал что-то в ответ. Это был невысокий
паренек - настолько неприглядный, что люди старались не замечать его. И это
было их первой ошибкой, а порой и последней.
- Что ты сказал, Седжуик? - переспросил Джеймс.
- Я сказал: "Как мне хочется оказаться в Англии", - отчетливее
проговорил Седжуик.
- Кому бы не хотелось? - пожал плечами его хозяин. Конечно, в Англии
еще холоднее, да и солнца там не больше, но это же Англия, в конце концов, а
не очередная чертова страна, полная иностранцев.
Впрочем, Джеймс здесь не был полноценным иностранцем. Его мать состояла
в родстве с доброй половиной известных итальянских семей, и ее предки были
не менее знатны, чем предки его отца, лорда Уэствуда.
Однако Венеция - это не Италия.
Венеция - это... Венеция.
Гондола остановилась около водных ворот, и Джеймс посмотрел на дом на
противоположной стороне канала. Ее дом.
А она - это Франческа Боннард, дочь бессовестного мошенника, покойного
сэра Майкла Сондерса; бывшая жена так называемого столпа нравственности
лорда Элфика, в настоящем - самая дорогая шлюха в Венеции.
Может, кто-то бы возразил, что последний титул нынче не был слишком