"Лоретта Чейз. Лорд Безупречность ("Карсингтоны" #3) " - читать интересную книгу автора В объявлении указывались только первая буква ее имени и фамилия
покойного мужа. Объявление было не печатное и не гравированное, а всего лишь написанное от руки. Правда, удивительно красивым почерком. "Уроки акварели и рисования с почасовой оплатой. Опытная преподавательница, обучавшаяся на, континенте. Можно ознакомиться с образцами работ. Просьба обращаться за разъяснениями ". Бенедикт взглянул на Перегрина. - Веснушчатая девочка сказала, что это здесь, - заметил племянник. - Здесь, в витрине, должна быть работа ее мамы. Она сказала, что я смогу сам решить, достойна ли ее мама меня учить. Только непонятно, как я могу судить, если, по ее же словам, ничего не смыслю в рисовании. - Он нахмурился. - Если честно, я и сам подозревал ужасную правду даже, до того, как она сказала. Так что лорд Харгейт вовсе не удивил, когда обозвал мои рисунки убогими и ничтожными. Перегрин принялся с энтузиазмом разыскивать среди выставленных в витрине разнообразных художественных опусов работу миссис Уингейт, а Бенедикт поймал себя на мысли о том, что отцу не мешало бы хоть изредка выбирать выражения. Если бы граф не отозвался о творческих усилиях Перегрина так убийственно-строго, парень не стал бы требовать немедленных уроков рисования. Он буквально сгорал от нетерпения и нельзя было терять ни минуты. Леди берет учеников; она разумна и приветлива, так что же еще требуется? может быть и речи. Но он этого не сказал, а уступил настойчивости племянника. Из любопытства. Глупая слабость. Действительно, Атертон отнюдь не утруждал себя подробностями учебы сына... собственно, также, как и подробностями его жизни. Он всего лишь выразил желание, чтобы сын посещал достойную школу, и уехал, предоставив секретарю сотворить это чудо. В настоящее время супруги Атертон пребывали в фамильном шотландском поместье и в этом году возвращаться в Лондон не собирались. Собственно, подобное поведение не слишком отличалось от поведения других родителей-аристократов. Вот только Перегрин коренным образом отличался от других аристократических отпрысков. Он вписывался в тот мир, в котором умудрился родиться, ничуть не лучше, чем вписался бы в клетку для канарейки тот самый сокол-сапсан (по-английски - перегрин), в честь которого, очевидно, и получил свое редкое имя. Смысл его жизни вовсе не ограничивался добросовестным следованием примеру отца, деда и бесконечной цепочки предков из рода Далми. Бенедикту никогда не приходила в голову даже мысль о возможности чем-то отличаться, а потому он не мог не уважать честолюбивых устремлений племянника и его преданности убеждениям и поставленной цели. И все же лорд Ратборн не мог внятно объяснить, почему оказался именно здесь, в одном из самых унылых кварталов Холборна. Он намеревался найти Перегрину учителя рисования. Но Батшеба Уингейт не |
|
|