"Антон Павлович Чехов. Жизнеописания достопримечательных современников" - читать интересную книгу автора

учусь". Научившись чтению, писанию по прописи и арифметике, он бросил
науку и посвятил свою жизнь изысканию новых средств для излечения
страждущих лошадей, а если хватит способностей, то и людей. Он смешивал
песок с медом, мед с ваксой, ваксу с салом и мешал до тех пор эти и многие
другие вещества, пока не получалась пертурбация, не имеющая ни запаха, ни
вида, но зато годная на всякое употребление. Обмазавшись этою мазью и не
умерев от этого, А. И. заключил весьма резонно, что эта мазь целительна и
что ее следует продавать по 2 рубля за банку. Заключив таковое, он
напечатал в газетах объявления, и с этих пор (1875 год) начинается слава
его. Но где слава, там завистники и недоброжелатели. Мазь, могущая
излечивать всякие болезни и в то же время употребляемая с успехом вместо
помады, ваксы, дегтя и замазки, привела многие недалекие умы в смятение.
Посыпались обвинения в шарлатанстве, нахальстве и эксплуатации
невежеством. И, к стыду человечества, эти обвинения доходили иногда до
того, что великий изобретатель неоднократно был привлекаем в качестве
обвиняемого в камеру мирового судьи. Но в то же время не дремала и
справедливость. Еще издревле известно, что добродетель торжествует, а
порок побеждается. Покупатели толпами ходили к А. И. в его магазин,
помещающийся на Страстном бульваре, и нарасхват покупали его мазь. Мало
того, тысячи благодарственных адресов посыпались по адресу бессмертного
целителя. В довершение всего Неаполитанская Академия наук избрала его в
свои почетные члены и этим ясно показала, что мы не умеем ценить наших. В
1882 г. Варшавская кондитерская избрала его в свои почетные посетители. В
1883 г. "Венеция" и "Прага" провозгласили великого изобретателя своим
почетным потомственным завсегдатаем, а в сем, 1884 г. за изобретенный им
"Рафанистроль" он попал в мои "Жизнеописания достопримечательных
современников". Ибо новою мазью его я не только пользовался от прыщей, но
также лечился ею от запоя и употреблял ее от клопов и прочих паразитов.
Штабс-капитан Хрусталев. ТРИФОН "И не жаль мне прошлого ничуть".




Лермонтов.
У Григория Семеновича Щеглова заломило в пояснице. Он проснулся и
заворочался в постели.
- Настюша! - зашептал он, - возьми-ка, мать, спиртику и натри-ка мне
спинозу!

Ответа не последовало. Щеглов зашарил около себя руками и не нашел
никого.
Постель, если не считать самого Щеглова, была пуста.
"Где же она?" - подумал он. - Настя! Настенька!
И на этот раз не последовало ответа. Послышалось только стучанье
сторожа в колотушку да треск тухнувшей лампадки. Щеглов, предчувствуя
недоброе, вытер на лбу холодный пот и вскочил с постели. Было три часа
ночи - время, в которое Настя спала обыкновенно крепким сном ребенка. Не
спать могли заставить ее только особенные причины. Щеглов быстро оделся и
вышел на двор.
Лупа, полная и солидная, как генеральская экономка, плыла по небу и