"Джон Чивер. Пять сорок восемь" - читать интересную книгу автора

прикосновение дула. Если она сейчас выстрелит, пуля пробьет крохотное
отверстие, по на вылете вырвет из спины кусок величиной с футбольный мяч.
Блейк не забыл убитых, которых видел в войну. Память лихорадочно
подсказывала: кишки, глаза, раздробленные кости, экскременты и прочая
мерзость.
- Мне хотелось в жизни лишь одного - каплю любви, - сказала она.
И чуть отодвинула пистолет. Мистер Уоткинс все еще дремал. Миссис
Комптон сидела тихо, сложив руки на коленях. Вагон покачивался, и вместе с
ним покачивались все пальто и светло-серые плащи, что висели меж окнами.
Блейк сидел, опершись локтем на оконную раму, левым ботинком упираясь в
заслонку радиатора. В вагоне пахло, как в затхлом классе. Пассажиры словно
спали, и каждый был сам по себе; Блейку казалось, что к нему навеки
пристали запах дыма, влажной одежды и этот тусклый свет. Блейк попытался
прибегнуть к самообману - иногда это спасало его, - но сейчас он
чувствовал, что у него нет сил ни надеяться, ни обманывать себя.
В дверь заглянул проводник:
- Шейди-Хилл, следующая Шейди-Хилл.
- Сейчас, - приказала она, - вы пойдете впереди меня.
Мистер Уоткинс вдруг проснулся, надел пальто и шляпу и улыбнулся миссис
Комптон, которая с материнской заботливостью собирала свои пожитки. Они
направились к двери. Блейк пошел за ними, но никто на них не заговорил с
ним и не заметил женщины у него за спиной. Проводник оставил дверь
открытой, и Блейк увидел на чуть освещенной площадке следующего вагона
своих соседей, тоже опоздавших на экспресс, - устало я терпеливо ожидали
они конца путешествия. Блейк задрал голову, чтобы увидеть стоящий на
отшибе заброшенный дом и прибитую к дереву табличку "ВХОД ВОСПРЕЩЕН" и
дальше за ними цистерны с нефтью. Бетонные опоры моста промелькнули так
близко от двери, что Блейк мог до них дотронуться. Он увидел первый
фонарный столб на платформе и черную с золотом надпись "Шейди-Хилл",
маленькую лужайку и клумбу, посаженную Ассоциацией развития, стоянку такси
и старенькое здание станции. Снова шел дождь, проливной. Блейк слышал
плеск воды, видел свет, отраженный в лужах и блестящем асфальте, и вдруг в
праздном шуме падающих капель ему почудилась иллюзия убежища, столь
странная и зыбкая, что он едва ли мог объяснить, как она возникла.
Блейк спустился по ступеням, женщина шла следом. Десяток машин с
включенными моторами ждали возле станции. Из вагонов выходили люди - Блейк
знал почти всех, - но никто не предложил подвезти его. Поодиночке или
парами они спешили укрыться от дождя под навесом платформы, откуда к ним
взывали гудки автомобилей. Настало время возвращаться домой, время
ужинать, время выпивать, время любить. Блейк видел огни на холме, при
свете которых купали детей, мыли посуду, жарили мясо, - огни светили
сквозь пелену дождя. Главы семейств один за другим исчезали в машинах,
пока их не осталось четверо. Потом двое сели в единственное на весь
поселок такси. Минуту спустя уехал и третий - его жена немного опоздала.
- Прости, милый, - нежно сказала она. - У нас все часы в доме отстают.
Последний оставшийся пассажир взглянул на часы, взглянул на дождь и
ступил в его полосу, а Блейк смотрел ему вслед и будто прощался с ним, но
не так, как прощаются с друзьями после вечеринки, а так, как прощаются
перед непрошеным, но неминуемым расставанием с самым дорогим в жизни.
Пассажир пересек стоянку такси, свернул на пешеходную дорожку, и шаги его