"Владимир Чернавин, Татьяна Чернавина. Записки вредителя (Побег из ГУЛАГа) " - читать интересную книгу автора

стоит на небольшой крутой площадке. Во, время войны здесь наспех были
построены деревянные пристани, ремонтные мастерские, временная электрическая
станция, примитивный водопровод, самотеком подававший воду из горного
озерка, лежавшего над городом, и самые необходимые помещения барачного типа,
Домов в городе не было, их заменяли разбросанные в беспорядке бараки, или
так называемые "чемоданы", - жилища из листового гофрированного железа,
согнутого и образующего лежащий полуцилиндр, основания которого забраны
досками. Уборные - деревянные будочки - и помойные ямы были разбросаны в
самом хаотическом порядке между этими "домами". Ни улиц, ни тротуаров не
было; лошадей и автомобилей также; зимой лопари приезжали на оленях.
Власти города - члены ГПУ, исполкома и других необходимых советских
учреждений, состоявших из проворовавшихся или спившихся партийцев, посланных
сюда в наказание, - направляли всю свою энергию на то, чтобы вырваться из
этого гибельного места.
Поезда и почта приходили два раза в неделю. Зима продолжалась по
крайней мере восемь месяцев, и больше двух месяцев стояла полная ночная
тьма.
Вот в такое место устремились "вредители".
Мы могли бы отказаться, так как в то время принудительного прикрепления
специалистов к предприятиям еще не было, и все могли бы найти работу в
другом месте. Но новизна, размах предприятия, намечавшийся в совершенно
исключительном масштабе, нас манил. Это должно было быть первым русским
траловым делом. Мы, как и англичане и немцы, могли выйти в океан. Мы могли
положить основание расцвету этого края.
Действительно, до самого того года, который ГПУ считало началом
"вредительства", дело стало развиваться с успехом, поразительным не только
для советского предприятия. В два-три года русский промысел овладел океаном
наравне с англичанами и немцами, в распоряжении которых были огромные
траловые флотилии. Последовательно систематизируя промысловые данные,
специалисты "Севгосрыбтреста" изучили Баренцево море и жизнь его рыб так,
как ни одно из научных учреждений, работавших в этом районе. Капитаны
траулеров открыли много новых мест лова - "промысловых банок", расширили
границы промысла и совершенно изменили эту картину.
Мы не ждали особого награждения и похвал - в Совдепии этого не бывает.
Но мы не могли не вдохновляться, не любить этого дела, несмотря на самые
ужасные условия жизни, в которых мы находились.
Достаточно сказать, что к улову местных рыбаков, оставшемся примерно на
прежнем уровне в 9 000 тонн, присоединился быстро повышавшийся траловый
улов, который в 1929 году достигал 40 000 тонн. Успех этот был достигнут не
только приобретением нескольких новых траулеров, но главным образом коренным
улучшением дела: переходом на круглогодичный лов, ускорением оборота
траулеров, усовершенствованием самого лова.
Обработка рыбы была совершенно изменена. Вместо вонючей трески, которую
страшно было внести в дом, готовился товар белый и чистый, не уступавший
астраханскому. Впервые трест начал сдавать на петербургский и московский
рынки свежую морскую рыбу и, наконец, успешно выступил с экспортной рыбой на
английском рынке. Такого успеха не имел еще ни один рыбный трест в СССР.
С грошовыми средствами, при явном и скрытом присутствии коммунистов,
занимавших официальные руководящие роли в "Севгосрыбтресте" и высших
центральных органах, мы создали все предприятие, а тем самым и город.