"Карел Чапек. Взломщик-поэт" - читать интересную книгу автора

- Голубчик, это одна из самых прославленных поэм в мире.
Зажгите лампу, я вам ее прочту.
Мой гость чиркнул спичку и зажег лампу. Он оказался
бледным, прыщеватым юношей - таким может быть и жулик и
поэт.
- Погодите, - говорю, - я сейчас найду ее.
И взял с полки перевод "Баллады Рэдингской тюрьмы" (3)
Оскара Уайльда. Тогда она была в моде.
В жизни я не декламировал с таким чувством, как в эту
ночь, читая ему вслух знаменитую балладу, особенно строку
"каждый убивает как может". Гость не спускал с меня глаз.
А когда мы дошли до того места, где герой поднимается на
эшафот, он закрыл лицо руками и всхлипнул.
Я дочитал, и мы замолчали. Мне не хотелось нарушать
величия этой минуты Открыв окно, я скачал:
- Кратчайший путь вон там, через забор. Покойной ночи.
И погасил лампу.
- Покойной ночи, - произнес в темноте взволнованный
голос. - Так я попробую. Большое спасибо.
И он исчез бесшумно, как летучая мышь. Все-таки это был
ловкий вор.
Через два дня его поймали. Он сидел с листком бумаги у
прилавка и грыз карандаш. На бумаге была только одна
строчка "Каждый ворует как может..." - явное подражание
"Балладе Рэдингской тюрьмы".
Суд дал ему полтора года, как рецедивисту-взломщику.
Через какой-нибудь месяц мне принесли от него целую
тетрадку стихов. Вор описывал страшные вещи: сырые
тюремные подземелья, казематы, решетки, звенящие оковы на
ногах, заплесневелый хлеб, дорогу на эшафот и невесть что
еще. Я прямо ужаснулся чудовищным условиям в этой тюрьме.
Журналист, знаете ли, проникнет всюду, вот я и устроил
так, что начальник той тюрьмы пригласил меня осмотреть ее.
Это оказалось вполне гуманное и благоустроенное заведение.
Своего вора я застал как раз в тот момент, когда он доедал
чечевичную похлебку из жестяной миски.
- Ну что, - говорю я ему, - где же эти звенящие оковы, о
которых вы писали?
Вор смутился и растерянно покосился на начальника тюрьмы.
- Господин редактор, - забормотал он, - так про то, что
тут есть, не напишешь никаких стихов. Что поделаешь!
- Так у вас нет никаких жалоб? - спрашиваю я.
- Никаких, - говорит он смущенно. - Только вот стихи
писать не об чем.
Больше я с ним не встречался. Ни в рубрике "Из зала
суда", ни в поэзии.

1929

-----------------------------------------------------------