"Рэймонд Чандлер. Китайский жадеит" - читать интересную книгу автора

волосы пахнут шотландским виски. Вы что, в нем купаетесь? Доктор сказал,
что с вами нельзя разговаривать.
- Они стукнули меня по голове полной бутылкой. Я рассказал Ревису про
индейца?
- Да.
- А я рассказал ему, что, по мнению миссис Прендергаст, Пол был
замешан...
- Вы ни разу не упомянули миссис Прендергаст, - перебила она меня.
На это я ничего не сказал. Через некоторое время она снова заговорила:
- А этот Сукесян, похож он был на бабника?
- Доктор сказал, что со мной нельзя разговаривать, - ответил я.


8
Белокурая змея

Спустя пару недель я ехал вниз по бульвару Санта-Моника. Десять дней я
пролежал в госпитале за свой собственный счет, оправляясь от сильного
сотрясения мозга. Примерно столько же времени Муз Магун прожил в тюремной
больнице штата, где из него выковыривали семь или восемь полицейских пуль.
Через десять дней его похоронили.
К тому времени благополучно похоронили и всю эту историю. Газеты
обыграли ее на все лады, всплыло еще несколько подробностей, и в конце
концов все сошлись на том, что была шайка, воровавшая драгоценности и
перессорившаяся между собой оттого, что почти все ее главные члены вели
двойную игру. Во всяком случае, так решила полиция, а кому лучше знать, как
не ей. Других драгоценностей они не нашли, да и не ожидали найти. По их
мнению, шайка проворачивала по одному делу за один раз, нанимая
исполнителей со стороны и убирая их по окончании работы. Таким образом,
только три человека по-настоящему были в курсе дела: Муз Магун, который
тоже оказался армянином; Сукесян, использовавший свои связи, чтобы найти
владельцев подходящих драгоценностей; и Линдли Пол, наводчик, указывавший
шайке, когда и где их можно взять. Во всяком случае, так утверждала
полиция, а кому лучше знать, как не ей.
Стоял чудный солнечный день. Кэрол Прайд жила на Двадцать пятой улице
в отделенном от улицы живой изгородью опрятном домике из красного кирпича с
нарядными белыми полосками.
Убранство гостиной составляли узорный светло-коричневый ковер,
бело-розовые кресла, камин с черной мраморной доской и высокой медной
решеткой, книжные полки по стенам от пола до потолка и толстые кремовые
шторы снаружи на фоне полотняных навесов того же цвета.
Ничто в этой комнате не говорило о том, что здесь живет женщина, если
не считать высокого зеркала, перед которым сверкала полоска чистейшего
пола.
Я уселся в восхитительно мягкое кресло, откинув на его спинку то, что
оставалось от моей головы, и, потягивая шотландское виски с содовой,
разглядывал ее пушистые каштановые волосы над высоким закрытым воротом
платья, из-за которого лицо ее казалось совсем маленьким, почти детским.
- Готов поспорить, что не вы заработали все это вашими очерками, -
сказал я.