"Джек Чалкер. Властелины срединной тьмы (Великие кольца #1)" - читать интересную книгу автора

обучение, и, когда мнение знахаря подтвердилось. Козодоя начали готовить к
иному призванию. Хайакуты, как и большинство североамериканских народов,
никогда не знали письменности, но ему показали стандартный
усовершенствованный латинский алфавит и научили читать и писать. Достигнув
должного возраста, юноша покинул свой народ и отправился в одну из школ
Консилиума, где преуспел во многих науках и превратился в цивилизованного
человека, горожанина, привыкшего к техническому окружению, что было
необходимо для члена Консилиума.
Однако, чтобы ученые не утратили чувства сопричастности и
взаимопонимания с теми людьми, за которых несли ответственность, всех
избранных обязывали каждые два года проводить по меньшей мере три месяца
среди своего народа и вести тот же образ жизни, что и их соплеменники. А
чтобы облегчить эту задачу и не допустить случайной гибели человека, в
которого вложено столько трудов, в разум его впечатывался темплет - шаблон
поведения, остававшийся скрытым до тех пор, пока его не запускала ломка.
Очнувшись, Козодой почувствовал себя отвратительно, но был рад, что
может хотя бы снова владеть собой. Впрочем, пройдя через ломку столько
раз, он научился принимать это как должное. Он открыл глаза и увидел
Танцующую в Облаках - она сидела рядом, терпеливо вышивая узоры на
покрывале. Она взглянула на него и отложила вышивание.
- Привет, - с трудом прохрипел он. Ему больше не требовалось
сосредоточиваться, чтобы разговаривать на родном языке, теперь этот язык
стал основным, он мыслил на нем, а тот, в свою очередь, определял ход его
мыслей. Он не забыл другие языки, но теперь ему приходилось делать усилие,
чтобы говорить на них. - И давно ты тут сидишь?
- С самого начала, - ответила она как о чем-то само собой
разумеющемся. - Ты был очень, очень болен. Как ты себя чувствуешь?
- Словно на мне плясало стадо бешеных бизонов, - честно признался он.
- Я... - Козодой замялся. - Я связан. Неужели было так плохо?
Она кивнула:
- Ты уверен, что все позади?
- Безумие - да, если ты спрашиваешь об этом. Остальное пройдет в свое
время. Но, уверяю тебя, ты можешь без опаски снять веревки.
Ей пришлось взять нож: узлы были затянуты слишком сильно, чтобы их
можно было развязать.
Она помогла ему сесть; Козодой застонал от боли, голова кружилась, но
он чувствовал, что должен прийти в себя как можно скорее. Раньше это не
имело особого значения, но сейчас ему было унизительно зависеть от женщины
хоть секундой дольше, чем необходимо.
- Я старею, - виновато сказал он. - С каждым разом болезнь длится все
дольше, и мне все труднее ее переносить. Когда-нибудь я уже не смогу
вернуться в Консилиум, потому что следующий раз убьет меня. Собственно, я
и сейчас был недалек от этого.
- Так почему бы тебе просто не бросить пить свои снадобья? - спросила
она с искренней любознательностью.
Он сухо усмехнулся:
- Увы, теперь уже слишком поздно. Некоторые вещи, если пользоваться
ими достаточно долго, навсегда порабощают тело. Тебе может показаться, что
это позорно, но это не так. Я был избран, а без снадобий я не смог бы
осуществить свое призвание. Мне надо было многому научиться, а времени не