"Этери Чаландзия. Архитектор снов " - читать интересную книгу автора

остужали осенние ветра. Жизнь ничем больше не удивляла Филиппыча, пока
однажды в его двор не въехала Майя.
В то утро, как по заказу, хлестал дождь. Филиппыч едва разглядел худую
и злющую девчонку, прятавшуюся среди барахла, беспорядочно сваленного у
подъезда. Это был плохой день- грузчики так небрежно тягали ее пожитки, что
Майя возмутилась и устроила скандал. Здоровенные мужики без лбов и в серых
пропахших потом комбинезонах переглянулись, сплюнули под ноги, прыгнули в
машину и укатили со двора. Только клочок ярко-синей оберточной бумаги
вылетел из-за дверей грузовика и, прибитый к дороге, остался раскисать на
краю большой лужи.
Майя осталась одна. Содержимое ее коробок погибало под дождем, она сама
промокла до нитки и, кое-как примостившись под стоящим углом большим
зеркалом, курила отсыревшие сигареты и тихо ругалась. Филиппыч пробрался к
ней, оценил уровень владения поганым словом и негромко вставил пару более
или менее подходящих выражений. Майя с удивлением уставилась поверх
сигаретки на пробравшегося к ней седого старика с шустрыми глазами. Они
обменялись парой миролюбивых и совершенно непечатных приветствий и уже
вскоре в полном согласии тащили подпорченный ливнем Майин скарб к ней в
квартиру.
С того самого дня Филиппыч всем сердцем полюбил эту вредную девчонку.
Он и сам не вполне понимал природу отеческих чувств, настигших его на
старости лет. Но то ли и правда пришло его время, то ли судьба его была
такой, но сопротивляться Филиппыч не стал и все свою жизнь закрутил вокруг
Майи. И она, неожиданно для самой себя, отозвалась на заботы суетливого и
забавного старикашки. Может, то, как они встретились, сразу расположило ее,
растопив лед настороженности, может, еще что-то. Однако Майя не испугалась
его порыва, не закрылась и не сбежала. Теперь, возвращаясь домой, она первым
делом направлялась в его каморку.
Филиппыч мгновенно завел для нее чашку, пепельницу и стал размышлять о
том, как улучшить свою жизнь для их общего блага. Майя пила кофе на
крошечной кухне, слушала его истории, но не спешила рассказывать свои. А
Филиппыч, рассматривая некоторые ее фотографии, часто поражался тому, что
сумел вызвать в этом сердце чувства, похожие на привязанность. Холод, тьма,
туманы, ветры и дожди были ее сюжетами. Все, что было лишено человеческого
присутствия, привлекало внимание молодой девушки. Это были снимки торжества
тревожного одиночества. И у Филиппыча становилось неспокойно на душе, когда
он всматривался в сгущающиеся тени на ее фотографиях...
К тому времени, когда Майя переехала в свою следующую квартиру,
Филиппыч по ее протекции уже получил место кладовщика в издательстве. Завел
себе рабочий халат и толстую книгу учета, в которую скрупулезно записывал,
кто, чего, в каких количествах взял и почему в этом месяце больше, чем в
предыдущем. В помещении, где хранились реактивы и химикаты, он постепенно
навел порядок, все расставил по местам, пронумеровал, описал и закрутил
невинные шашни с уборщицей Меланьей, тем самым организовав себе бесплатные
обеды и лабораторную чистоту в кладовке.
Жилищные условия Валериана тоже оформились. Из своего собачьего угла он
перебрался в маленькую уютную квартирку на первом этаже того же дома и у
него завелись ключ от подъезда, почтовый ящик и два прекрасных куста сирени
прямо под окном.
На свою первую зарплату Филиппыч купил костюм, фотоаппарат и мобильный