"Александр Борисович Чаковский. Свет далекой звезды (Повесть) " - читать интересную книгу автора

их крова, когда погасли окна домов, когда смерть встала за спинами
миллионов людей, когда законы мирной жизни отступили и на их место встали
непривычные для нового поколения законы войны.
И, не проведя вместе двух дней, Завьялов и Ольга уже любили друг друга.
...Они вышли на маленькую полянку, покрытую густой травой. Со всех
сторон сплошной чёрной стеной её окружали высокие деревья. Полянка казалась
дном гигантского колодца, прикрытого сверху чёрным куполом с синеватым
отливом; в нём едва угадывались далёкие звёзды.
Этот лес отделил их от изрытой воронками земли, от самолётов, с воем
кружащихся в чёртовой карусели до тех пор, пока один из них не загорится и
не станет падать, оставляя на небе дымный чёрный шлейф. Он отделил их от
проклятых фашинных дорог, от подслеповатых, чадящих коптилок, от блиндажей,
куда надо входить, сгорбившись... Только деревья окружали их, и только
звёзды светили над ними.
- Это моя поляна, - сказала Оля, - я её и зову так: "Моя поляна".
Случайно нашла. Мы ведь на этом аэродроме уже полгода базируемся. Я её
нашла, когда Скворцов разбился.
- Кто?
- Скворцов. Наш лётчик. Его на моих глазах "мессер" сбил. Он горел в
воздухе. Первая смерть, которую я увидела. Комэск запретил мне плакать. А я
не могла не плакать. Пошла в лес, чтобы никто не видел, и набрела на эту
поляну. Сидела здесь и плакала. И никому до меня не было дела. Так же, как
до нас с тобой сейчас.
- Ну, мне кажется, что, по крайней мере, одному человеку есть до нас
дело. Я говорю о Воронине...
- Не надо о нём говорить, - поспешно прервала его Ольга.
- Что он от тебя хочет?
- Это наш лучший комэск, Володя, - сказала Ольга, точно не слыша
вопроса Завьялова. - Он самый смелый, самый прямой, самый хороший...
- Ты считаешь, что всё это надо мне сказать?
- А почему же нет?
- Но что ему от тебя надо?
- Не знаю... Я думаю, он хочет, чтобы мне было хорошо. Может быть,
любит меня. Чуть-чуть. А может, и нет... Просто жалеет. Они все меня любят.
Все наши лётчики. А Воронин - настоящий герой.
Она говорила всё это очень спокойно и просто, а ему хотелось услышать
другие слова.
- Что же он сделал геройского? Сбил "мессера"? Одного, двух,
пятерых? - спросил Завьялов, и в эту минуту ему было противно слышать свой
голос.
- Он сделал более двухсот боевых вылетов и сбил два "мессера". Многие
у нас сбивали больше, - всё так же спокойно ответила Ольга. - Но он
сделал то, чего другие не делали. Сел на территорию врага, чтобы спасти
товарища: самолёт ведомого подбили, и лётчик выбросился на парашюте. А
Воронин посадил свою машину рядом с ним, захватил лётчика и взлетел. Немцы
уже сбегались со всех сторон, из автоматов стреляли, а он взлетел.
Она рассказала это без всякой аффектации.
Завьялову стало стыдно.
Он отошёл, опустился на густую траву, лёг на спину и стал смотреть в
далекое чёрно-синее небо.