"Майкл Чабон. Тайны Питтсбурга" - читать интересную книгу автора

обязательно увидится со мной снова. И мы вышли в ослепительно яркий полдень.
- Ух... - выдохнул я с облегчением. - Ну и странная девица. Какое,
говоришь, у нее прозвище?
- Мау-Мау. Только эту кличку она носила, когда была панком. А теперь,
как я понимаю, она у нас христианка.
- Я так и думал. Интересно, кем она станет в следующем воплощении?
- Джоан Кроуфорд,* - ответил он.
______________
* Джоан Кроуфорд (1908-1977) - знаменитая голливудская актриса, звезда
немого и звукового кино.


Я ни разу не слышал вразумительного объяснения того, как возник
огромный провал, перекрытый в трех местах длинными стальными арочными
пролетами, который превратил всю юго-восточную, оклендскую, часть Питтсбурга
в настоящую пропасть. Между заносчиво выпяченной территорией Университета
Карнеги-Меллона и уродливыми задворками Института Карнеги, маленькими
церквушками, расположенными вдоль передней части Парквью и самого парка,
раскинулась широкая сухая ложбина. В ней скрывались четыре главные
достопримечательности: Потерянный Район, Фабрика по Производству Облаков,
рельсы и невероятное количество хлама.
Именно оттуда, с места нашего почти секретного обеда, с верхней точки
бетонной лестницы, десятью огромными маршами поднимающейся над дном
каменного мешка, я впервые рассмотрел Потерянный Район. Передо мной
раскинулись таинственные улочки и два ряда обветшалых зданий. Такую картину
можно было наблюдать только сверху, и то если наблюдатель оказывался
достаточно внимательным. За четыре года жизни в Питтсбурге я, кажется, пару
раз видел это место, но не подозревал о существовании полдюжины древних
лестниц, ведущих к нему и разбросанных по всей южной части Окленда. Мне
также не приходило в голову, что здесь могут жить люди. Тут была даже школа
и бейсбольная площадка; я видел крохотные детские фигурки, подбегающие к
базам, на дне Питтсбурга.
Артур выбрал самую верхнюю ступеньку, где солнце грело нам спины и
подсушивало листья салата на сэндвичах. Сидя в опасной близости от него
возле здания Музея изобразительных искусств, на травянистом дне одной из
сотен обрывистых окраин Окленда, я чувствовал себя очень неуютно. Я остро
ощущал располагающую к интиму уединенность выбранного им места. Он вполне
мог привести меня сюда для того, чтобы снова попытаться обсудить, скажем
так, одну весьма деликатную тему. Я решил придерживаться выбранной прежде
позиции, но, к сожалению, позиция моя состояла в том, что я был без ума от
Артура Леконта. Я хотел быть таким, как он: пить, принимать, отвергать и
доминировать. Я хотел его дикой дружбы с Кливлендом, чтобы высоко держать
колдовское знамя того лета.
- Странное место они выбрали для жилья, - сказал я, махнув сэндвичем с
сыром и ветчиной в сторону Потерянного Района.
- Ты когда-нибудь там был?
- Не-а. А ты?
- Да, конечно. Мы с Кливлендом раньше часто туда ходили. Прогуливали
уроки. - И он кивнул в сторону, где, скорее всего, находилась Центральная
католическая средняя школа. - Мы спускались туда. - Он показал маршрут рукой