"Майкл Чабон. Окончательное решение " - читать интересную книгу автора

- Я знаю, как это тяжело, - сказал он с ободряющей улыбкой, которая,
как ни странно, ее действительно ободрила. - Не надо отчаиваться.
- Он этого не делал, - сказала она.
- А вот это еще следует выяснить, - сказал старик. - Но пока,
признаюсь, я склонен с вами согласиться.
- У меня нет иллюзий по поводу моего сына, сэр.
- Что, без сомнения, свидетельствует о родительском благоразумии.
- Ему действительно не нравился мистер Шейн. Это правда. - Миссис
Пэникер была женщиной правдивой. - Но Реджи никто не нравится. Тут ничего не
поделаешь.
Дверь открылась, и в комнату ввели Реджи. Щека у него была заклеена
пластырем, на левом виске виднелся длинный рубец, а нос, лилово-красный на
переносице, казался непропорционально большим. Ее посетила ложная догадка,
что эти раны были нанесены во время роковой схватки с мистером Шейном, и в
сознании промелькнула надежда на возможность объяснить действия сына
самообороной, но тут она вспомнила, что слышала, как констебль Куин говорил
мужу, будто Шейн был убит сзади, одним-единственным ударом по голове.
Схватки не было. Взгляд на лица полицейских, которые упорно глядели в углы
комнаты, сажая Реджи на пустой стул, подсказал ей верное объяснение.
Старик встал и потряс черенком трубки в направлении ее закованного в
наручники отпрыска.
- К этому человеку применяли физическое воздействие? - спросил он, и
его голос даже ей показался слабым и раздражительным, как будто была некая
нравственная очевидность в избиении сына полицией, превосходившая любой
малодушный протест, который он или любой другой могли выразить. Ужас этой
ситуации соперничал в ее сознании с тихим хрипловатым шепотом: "Вот оно
началось. Ведь давно уже начиналось". Потребовалось все ее самообладание -
значительный запас, правда выработанный на протяжении всей жизни путем почти
постоянных тренировок, - чтобы не пересечь комнату и не взять в руки избитую
смуглую голову, хотя бы для того только, чтобы пригладить всклокоченную
копну черных густых волос.
Два полицейских, причащавшихся у мистера Пэникера, Ноукс и Вуллетт -
наконец она вспомнила, как зовут каждого из них - стояли и, прищурившись,
смотрели на старика с таким видом, будто у него к губам пристали крошки от
завтрака.
- Упал, - сказал тот, кого, как она решила, зовут Ноуксом.
Вуллетт кивнул.
- Такая вот неудача, - подтвердил он.
- Действительно, - сказал старик. Всякое выражение исчезло с его лица,
когда он принялся за очередное исследование, долгое и подробное, злобной
физиономии ее сына, в свою очередь уставившегося на старика с ненавистью,
совсем не удивительной для миссис Пэникер; точно так же неудивительно ей
было наблюдать, как Реджи, казавшийся гораздо моложе своих двадцати двух
лет, в конце концов, смешался и перевел взгляд вниз, на стальные наручники,
сковывавшие его худые смуглые запястья.
- Что она-то тут делает? - спросил он наконец.
- Ваша матушка принесла кое-какие вещи, - сказал старик. - Уверен, они
вам пригодятся. Но если хотите, я попрошу, чтобы она подождала за дверью.
Реджи поднял глаза и посмотрел на нее. В его гримасе было нечто,
напоминавшее благодарность, саркастическая ужимка, словно говорившая, что,