"Ник Картер. Привидение в доме умалишенных " - читать интересную книгу автора

ним явился сам черт.
- Сколько лет было тогда Рулофу?
- Да лет 35. Он поступил в тюрьму еще совсем молодым, 24 лет, и, как
говорят, выглядел совсем молокососом. Но в рассказах старика Гаммонда
примечательно еще одно обстоятельство.
- Ну, ну, говорите, - ободрял его Картер.
- Гаммонд утверждает, что Рулоф принадлежал к числу механиков,
работавших при постройке того флигеля тюрьмы, в котором находится камера 79.
Поэтому-то старик Гаммонд и клянется всем, что у него есть святого, что
существует тайный подземный ход, который из камеры 79 ведет куда-нибудь за
пределы тюрьмы. Он не раз докладывал об этом начальству и все просил
совершенно снести эту часть здания, чтобы найти этот тайный ход. Но об этом
и слышать никто не хотел: ни господин директор, ни его предшественники.
Напротив, над стариком Гаммондом только смеялись и говорили, что он просто
выжил из ума.
- Вы так защищаете этого старика, что можно подумать, что вы с ним в
родстве, - с улыбкой заметил Ник Картер.
- Да это так и есть: он мой тесть!
- Вот как. Я ничего не знал об этом! - с удивлением заметил директор.
- Я так часто слышал от тестя всю эту историю, - продолжал Прейс, - что
теперь, когда так называемый демон начинает удостаивать нас своими
посещениями и, по-видимому, каждый раз исчезает в камере 79, я начинаю
верить, что во всем этом есть некоторая доля правды.
- Да, это во всяком случае крайне серьезное сообщение, - задумчиво
сказал сыщик. - Но все-таки это не объясняет, каким образом женщина, одетая
в трико, может подвергаться выстрелам из револьвера калибра 38 и оставаться
совершенно невредимой.
- Да, я и об этом говорил с Гаммондом, - возразил сторож. - Он и для
этого находит объяснение; если угодно, я могу его сообщить.
- Разумеется, разумеется, рассказывайте.
- Г-м, - опять заговорил Прейс со свойственной ему добродушной
медлительностью, - вы, господин Картер, вероятно, еще помните сумасшедшего
немецкого портного - его звали, кажется, Дове, из Маннгейма?
- Да, его имя мне известно, - с какой-то странной улыбкой ответил
сыщик. - Человек этот был вовсе не такой уж сумасшедший, он изобрел
непроницаемый для пуль панцирь или, вернее, рубашку, под которой человек
оставался совершенно неуязвимым. Изобретение это наделало в то время
довольно много шума, и Дове даже вступил в переговоры с нашим военным
министерством. Но сделанные потом опыты доказали, что панцирь защищал
человека только в том случае, когда пуля попадала в него по косой линии, по
прямой же линии она пробивала панцирь насквозь.
- Совершенно верно, - подтвердил Прейс, - и изобретение таким образом с
треском провалилось.
- Не совсем, - остановил его сыщик, - я знаю одного человека, и притом
единственного сына моего отца, который носит такую рубашку и даже
усовершенствовал ее настолько, что она сделалась действительно вполне
надежной защитой от пуль, но, - прибавил он, желая предупредить всякие
вопросы со стороны своих удивленных слушателей, - это только между прочим и,
пожалуйста, пусть останется между нами, потому что, если бы я громогласно
сообщил о своем изобретении, то все преступники вскоре ходили бы в панцирях